Заклятая невеста
Шрифт:
Больно не было. Разве что самую капельку.
— Я больше не могу сдерживаться, — предупредил он, глядя на меня совершенно дикими глазами.
— И не надо, — выдохнула я, поймав в них свое отражение.
Перехватив мои руки, он завел их над головой и чуть приподнялся, заставив всхлипнуть от острой смены чувственных ощущений.
И вскрикнуть от нового, сильного движения и чувства нарастающего внутри жара.
Наклонившись, рывком прильнул ко мне, впиваясь в губы горячим, яростным поцелуем, и я окончательно потерялась.
В этом
Эта дрожь становилась все сильнее, и наслаждение, набирающее высоту, казалось почти невыносимым. В тот миг, когда я содрогнулась под ним, вспышка перед глазами затмила солнце. Окутавшее нас сияние светом раскрылось над лесом, и я задыхалась, снова и снова вздрагивая от усилившихся толчков, от мощной пульсации, и от сверкнувшего невыносимой синевой взгляда, когда Льер хрипло выдохнул мое имя.
Он подался назад, заставив меня выгнуться всем телом, а потом подхватил на руки, позволяя упасть на них, а не на траву. Я чувствовала биение его сердца, глубокое и такое сильное, что каждый удар отдавался во мне даже сквозь жилет и рубашку. Удлиненный парадный мундир, которым меня накрыли, чуть царапал кожу, а мое платье лежало между нами слоями невесомой ткани, и это были самые сладкие мгновения в моей жизни.
Особенно когда Льер взял мою руку в свою и поднес к губам, целуя мои пальцы.
И не было в мире слов, которые оказались бы сильнее этого жеста.
Не представляю, сколько мы так лежали, молча, в объятиях друг друга, пока я не повернулась и не увидела краешек Арки. Осознание того, где мы находимся, накатило на меня быстро и неотвратимо, щедро плеснуло на щеки краской, особенно когда я вспомнила, как некоторое время назад говорила с Эртеей.
— Льер, — шепотом сказала я.
— Да, моя королева?
— Прекрати издеваться!
— Разве я издеваюсь? Мне просто нравится как это звучит.
Его губы почти касались моих волос, растрепавшейся прически, наводя на совершенно непристойные мысли о том, что только что тут произошло. На этом я покраснела еще сильнее, а Льер, приподнявшись на локте, заинтересованно посмотрел на меня.
— Что-то не так?
Что-то?! Всевидящий, я занималась любовью… в лесу!
— Я с ней говорила, — сказала я и показала на Арку.
— Это я уже понял.
— Нет. Я говорила именно с ней, я ее видела. Изначальную в ее облике, а не Арку.
Льер покачал головой.
— Даже если так?
— Она могла видеть, что мы…
Он приподнял брови и долго-долго на меня смотрел, а потом рассмеялся.
— Лавиния, ты думаешь, что Изначальной есть дело до того, что происходит между нами? Она уже давно нечто среднее между лесом и могущественным
Ну не знаю. Когда она говорила со мной, она совсем не напоминала дерево.
Ткань мундира скользнула по предплечью, и я ойкнула: чувство было такое, словно наждаком провели по свежей ране. Льер нахмурился, глядя на мое плечо, а потом рывком сдернул мундир. Узор мьерхаартан стал ярко-красного цвета и напоминал свежий ожог, к счастью, только внешне, и очень частично — по ощущениям.
— Что это?! — выдохнула я.
— Не знаю, — Льер покачал головой. — Я пытался найти объяснение в библиотеке, но тщетно. Этот узор действительно чем-то перекликается с вашим заклятием змеи, с той лишь разницей, что не убивает. В случае измены он раскаляется докрасна, выдавая случившееся на стороне, но я не понимаю, как такое может быть. Золтер мертв, и узора быть не должно.
— Я спросила у нее про узор, — кивнула в сторону Арки, — но она не успела ответить. Пришел ты.
— Позвать ее ты не можешь?
— Как? — задала я философский вопрос.
Попытаться, конечно, стоило, и пока Льер помогал мне поправить платье, я думала о том, что делать дальше. Если мое присутствие и правда влияет на этот мир, помогает ему справиться с пустотой, мой уход снова приведет к тому, что пустота начнет разрастаться?
Или нет?
— Если я уйду, Аурихэйм снова лишится жизни? — спросила прямо.
Льер, укрепляющий шнуровку, замер.
— Ты хочешь уйти, Лавиния? — резко спросил он.
Настолько резко, что на миг перекрыл даже очарование нашей близости.
— У меня семья, — ответила я. — И они за меня волнуются. Как минимум я должна дать им понять, что со мной все в порядке…
— Думаешь, твой брат отпустит тебя? — произнес он. — Когда увидит?
— Не знаю! Я об этом еще не думала.
Льер дернул шнуровку так, что она впилась в кожу, и я вскрикнула.
— Прости, — выдохнул он. — Прости, Лавиния. Я просто не представляю, как буду жить, если ты уйдешь.
— Что-то же ты себе представлял? Когда собирался отправить меня домой в ночь смерти Золтера.
Он оставил в покое шнуровку, развернул меня лицом к себе.
— Тогда я действительно хотел тебя отпустить. Я же говорил.
— И что? Золтер так просто позволил бы это сделать?
— Нет, — он покачал головой. — Я собирался запечатать ваш мир.
— Что значит запечатать?!
Льер вздохнул.
— В свое время Аурихэйм воевал со многими мирами, из которых лезла всякая дрянь. Некоторые расы просто загоняли обратно, некоторые истребляли подчистую, но были и миры, которые мы запечатывали — так было проще, потому что населяющие их твари были слишком ужасны. Это мощное заклинание изобрели элленари-антимаги, оно заключается в том, что полностью высасывает магию из мира и создает непреодолимый пространственный разрыв. Попасть в ваш мир Золтер уже не смог бы, но…