Заклятье Неры
Шрифт:
Вечерком я перекинулась в собаку и как только произошла полная трансформация, уселась у самой двери и начала тихо скулить. Колька. Я помнила щенка, что принесли в комнату. Мой щенок - это Колька? Где тогда он?
Маг и эту ночь смотрел куда угодно, только не на меня, тихо скулящую у двери. Открылась дверь, и мне кинули кусок мяса. Я на лету вцепилась в него зубами. Начала жадно есть - силы мне нужны, утром опять перекидываться, ужас как больно. Дверь закрылась. Приблизился маг и отнял у меня оставшийся кусок. Крысам отдаст, добряк!
Они и появились немного
–
Утром я перекинулась в очередной раз в человека и немного отдохнув, решила прояснить некоторые вопросы. Первое - где мой Колька?
– Маг!
– обратилась я к человеку.
– Да, милая! Я внимательно тебя слушаю...
"Ого! Я уже милая. Четвертые сутки всего пошли!"
– Со мной был ребенок... где он, случаем не знаешь?
– Не знаю.
– Плохо.
– Я чего..., теперь каждую ночь так перекидываться буду? Всегда?
– Да. Ты попала под заклятие. Ты оборотень.
– Я не хочу так жить...., - всхлипнула.
– Не плачь, не выношу женских слез!
– Маг скривился.
– Ты и так всю ночь скулишь, хоть уши затыкай! Днем хоть не вой!
– Я потеряла тут сына!
– Я помню...
Я надолго замолчала. Хочется пить. Воды не приносят. Только кусок мяса и все. Я, когда наступает ночь, облизываю влажные стены камеры. Маг поступает также. Пить хочется и ему.
Его совсем не кормят. Странно... Чем он питается?
Я решила отдохнуть немного и спросить его об этом. Отдохнула. Только собралась задать вопрос, как дверь начала открываться. Днем. Это случилось в первый раз с тех пор, как я поняла, что днем я человек.
Дверь заскрипела, я поднялась на ноги, прижав к животу скомканную тряпку. Ближе к вечеру мне ее приходилось снимать. В первый вечер маг насильно стянул ее с меня, порвав, так я цеплялась за подобие одежды. Я думала только про самое плохое, а оказалось, что я не интересна ему настолько сильно, что он надумал взять меня силой. Он просто переживал, что в следующее мое пришествие в образе девы мне нечего будет на себя натянуть и прикрыть наготу. Так и сказал. И вот тогда он может не сдержаться. Еще рассказал, что он год так тут торчит один. Несчастный!
Я каждый вечер снимала хламиду, маг отворачивался и потом мрачно наблюдал как меня перекидывает, в общем колбасит, как того наркомана при ломке. Глюки тоже присутствуют - то я зверь шерстистый, то человек болящий. Все как наяву и в красках!
Дверь открылась и на пороге я узрела обладателя кованных металлом сапог. За его спиной стояло еще двое. Все уставились на меня в молчании. За моей спиной шевельнулось, и меня ненавязчиво передвинули чуть в сторону. Маг приблизился к стоявшим в дверях людям.
– Что? Не нравится подружка?
– проговорил с кривой ухмылкой тот, в сапогах, которые я навек теперь запомню.
Маг ему не успел ничего сказать.
В помещение ворвались стремительно те двое, что стояли у говорившего за спиной, схватили
Буквально волоком меня протащили по какому-то коридору и наверх по каменной лестнице. Я упиралась, пыталась вырвать свои руки, ну или на худой конец зацепиться ногой за какой-нибудь выступ. Не выходило - руки держали крепко, толкали в спину, ноги тоже отдавили.
Втолкнули в комнату.
– Оденься!
Мне в руки кинули мою грязную хламиду.
"Кошмар продолжается! Вот это я прочувствую, смерть свою!"
Я, путаясь в тряпке цвета неопределенно, но вроде серого, кое-как натянула ее на себя, оправила подол, и тут я разглядела огромное окно. Приблизилась к нему и даже выглянула: яркое солнце, синее небо, облака... и люди на улицах.
Некоторые задрали головы, и углядели меня.
– Уйди от окна, - раздалось за спиной.
Ко мне приблизился человек, что пинал меня в облике собаки, и отволок, не сильно церемонясь, к стенке. Оставил там, а сам уселся за стол. На столе лежали кипами какие-то бумаги.
Человек что-то поискал на столе и вытащил одну из бумажек, уложил ее поверх остальных. Глянул на меня.
– Как звать?
Я промолчала. Рассматривала его, старалась запомнить. Лицо неприятное, мрачный взгляд, тяжелый, давящий своей силой. Кустистые брови, борода стриженая аккуратно.
– Чего молчишь?
Перевел взгляд на окно. Там шумела жизнь, и слышны были даже детские голоса. Я различила отдельные слова, сердце защемило.
– Твой щенок у меня. Ты тоже в моей власти. Что захочу - то и сделаю. Ты, - глянул на меня с усмешкой, - собака. Захочу, останешься собакой и на светлое время суток. Захочу...
– замолчал.
Я ждала. Стояла у стены, не смея вздохнуть от ужаса.
Человек отвернулся вновь к окну, видимо ему было неприятно на меня смотреть, продолжил:
– Захочу, - повторил он, - верну в прежний твой мир. Захочу - убью.
Я дернулась. Мой мир! Постойте..., какой мир? Так я не умерла?! Не сошла с ума? Я могу вернуться домой?
На меня с нескрываемым сарказмом смотрели. Разглядывали. Оценивали. Решали, совсем спятила, или еще есть шанс на выздоровление?
– Я задал тебе вопрос..., повторяю: как тебя зовут?
– Алла. Алла Бякишева.
– Только имя. Остальное лишнее.
– Человек уставился в бумагу, что вытащил. Помолчал и неожиданно продолжил.
– Твой щенок обернуться не в состоянии. Разговаривать не в состоянии. Расти будет и лет так через 12-13 сможет стать человеком. Научишь сама говорить. Если доживет. Ты, как только станешь мне не нужна, отправишься обратно или умрешь. Все зависит от тебя.
Я вся сжалась, переваривая ужасную для меня информацию.
– Но я предлагаю тебе добровольное сотрудничество. Пока твой сын растет, ты мне служишь. Добровольно. Он вырастает, и я отпускаю вас обоих. Его и тебя, назад... к маме и папе.
– Глянул вновь усмехнувшись. - Ну что? Согласна?