Заклятие Химеры

Голдинг Джулия

А еще Колу хотелось спросить Конни, что она обо всем этом думает, но она, кажется, не слишком хотела сейчас разговаривать. Поэтому он только молча смотрел, как над головой Универсала вьются бабочки, то образуя круг, то разлетаясь в стороны, как маленькие танцоры в бальных танцах. Джейн и Аннина ехали на своих велосипедах впереди, рядом друг с другом, оживленно обсуждая зверя с вересковой пустоши.

Мысли Кола снова обратились к тому, что произошло в роще, и он содрогнулся. Ему не удалось толком заметить этого зверя, но он запомнил волну злобы, которая сопровождала его нападение.

Зверь показался ему таким могучим… Кол готов был биться об заклад, что это какое-то мифическое существо. Но какое? У Общества были добрые отношения с большинством зверей и существ Дартмура, кроме разве что зловредных созданий вроде кэльпи — духов, принимавших облик лошади, любивших сбивать с пути прохожих и заманивать их в болота. Но вред, причиняемый ими, был хотя и жестокой игрой, но редко приводившей к гибели людей; тварь в роще была иной. Она жаждала крови.

Мысли Конни были заняты не существом, а поведением брата. Она была рада расстаться с ним у домика их двоюродного деда, где он жил этим летом на каникулах. Они определенно стали ладить хуже, чем обычно. Но ей все равно придется взять быка за рога и прояснить вопрос с его даром, по крайней мере поговорить с ним об Обществе, прежде чем он совершит какую-нибудь глупость.

— Итак, что ты об этом думаешь? — спросил Кол, как только они распрощались с Анниной и Джейн на окраине Гескомба.

— С ним что-то не так, — сказала она.

— С кем? — Кол не понимал, о чем она говорит.

— С Саймоном. Он явно почуял то существо раньше меня — там, в роще.

— А, — сказал Кол. Это был новый поворот во всем их приключении. — Ты же не думаешь, что?..

— А что еще это может быть?

— Думаешь, он тоже Универсал?

Конни, нахмурившись, порылась в памяти, пытаясь припомнить другие случаи, когда она оказывалась в присутствии животных вместе с братом. У него были особые отношения с тетиной кошкой.

— Не знаю. Никто из мифических существ никогда не упоминал при мне об этом, а ведь в моем случае, я знаю, они сразу чуяли во мне Универсала, так что даже спрашивать их об этом было лишним.

— Тогда как насчет того, чтобы записать его на тестирование?

Конни покачала головой:

— Его это не интересует. И я, и Эвелина уже спрашивали его об этом раньше, но он вбил себе в голову, что Общество интересно мне, а следовательно, он терпеть его не может. И мистер Коддрингтон все еще остается экспертом по нашему региону; я бы, честно, не смогла бы объяснить Обществу, в чем тут загвоздка.

Хотя мистер Коддрингтон потерял пост Советника и не пользовался большим авторитетом из-за попытки выгнать Конни из Общества, он по-прежнему держался за свою официальную должность эксперта при лондонской штаб-квартире. Доказательств против него так и не было найдено, так что уволить его не могли.

— Тогда пусть с ним поговорит доктор Брок, — предложил Кол.

— Да, это хорошая идея. Или Гораций Литтл. Он друг дядюшки Хью, так что Саймон, может, и послушает его.

Они остановились у ворот дома номер пять.

— Не хочешь зайти? — неуверенно предложила Конни, глядя на него своими разноцветными глазами, так похожими на его собственные:

один — зеленый, другой — карий.

Она ощущала, что между ними возникло какое-то напряжение с тех пор, как она поцеловала его в щеку несколько месяцев назад. Кол больше не чувствовал себя непринужденно в ее присутствии. Теперь она жалела о том, что сделала это.

— Ну, не знаю, — сказал Кол, взглянув на часы. Ему хотелось остаться, действительно очень хотелось. — Боюсь, у меня нет больше времени. Я и вправду хотел перемолвиться парой слов с папой о том, что…

Решение за них принял Мак Клэмворси, отец Кола, — статный, красивый мужчина с карими глазами. Он ждал их возвращения и заметил ребят еще издалека. Не успели они подойти к калитке, как он уже спешил к ним по узенькой дорожке. Это к его «Харлей Дэвидсону» у ворот только что прислонила свой велосипед Конни. Но затем поспешила убрать, зная, как Мак трясется над своим любимым мотоциклом.

— Кол, Конни, вы-то мне и нужны! — Мак распахнул калитку и заключил сына в крепкие объятия, из которых тот с трудом высвободился. — Заходите, заходите скорее. — Он и не пытался скрывать, что находится в чрезвычайно хорошем расположении духа.

Кол и Конни озадаченно переглянулись, но им ничего другого не оставалось, кроме как пойти в дом. Они прошли по дорожке через сад и обогнули угол дома — к задней двери. Окно кухни было широко раскрыто, подвесное украшение из обточенных морем стеклышек и перьев мелодично позванивало над мойкой. Раковина была завалена посудой. Было очевидно, что здесь никто не прибирался с самого завтрака, что для этого дома было не в диковинку. Мак прошел в прихожую и проревел, обращаясь наверх:

— Эви, вернулись Конни и Кол. Ты спустишься? — Он обернулся и усмехнулся им. — Она просто отдыхает. Жара на нее действует. — Весело потирая руки, Мак принялся расхаживать туда-сюда по каменному полу, но ничего больше не говорил, ожидая, пока спустится жена.

Кол уселся за столом и нетерпеливо барабанил по нему пальцами. Теперь он жалел, что не уехал раньше и не отправился прямиком домой. Конни, в такой же растерянности, налила себе стакан воды из-под крана, присела на краешек стула и стала ждать.

В комнату вошла Эвелина, замотанная в длинный красный шарф. Конни тут же заметила, что тете явно нездоровится. Она налила воды в другой стакан и протянула его Эвелине.

— Вот, возьми. Ты что-то плохо выглядишь.

— Спасибо, Конни, — сказала Эвелина, взяв стакан и глядя на воду так, будто ей становилось еще хуже. — Со мной все в порядке. Действительно, все хорошо.

Конни шагнула к тете и приложила ладонь ей ко лбу, чтобы проверить, нет ли у нее жара. И тихонько охнула.

— А ты не?.. — начала Конни.

— Ага, — сказала Эвелина со слабой улыбкой. — Чувствую себя отвратительно, но именно так. Как ты догадалась?

Кол переводил взгляд с одной из них на другую. Конни, по крайней мере, теперь, казалось, понимала, что здесь происходит. Кол же все еще оставался в неведении.

— Эвелина серьезно больна или нет?! Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — потребовал он, ощутив острый укол беспокойства.