Заклятие короля-колдуна
Шрифт:
Дворф снова грохнул кистенем по лапе, потом еще раз, но драколичи ударил его второй лапой, и Атрогейт отлетел, как мячик. Он упал на груду костей, оружия и лат, с трудом поднялся и едва успел отскочить, чтобы не попасть в зубастую пасть.
– Эй, не подмогнете маленько? – крикнул Атрогейт. В устах всегда самоуверенного дворфа эти слова были равнозначны паническому воплю.
Драколичи снова раскрыл пасть, но коротышка опять увернулся и даже успел пару раз ударить кистенями по толстым костям.
Громадная нежить, похоже, не чувствовала ни боли, ни страха и
– Дубина ты, вставай, во имя всех богов! – простонал дворф.
Энтрери не успел. Он отскочил и перевернулся в прыжке, но все равно хвост задел его. Убийце еще хватило ума втянуть голову в плечи, когда он полетел на кучу костей, но, вскочив, он понял, что повреждена лодыжка и полноценно опираться на эту ногу он уже не может. Метнув взгляд вниз, он заметил проступившую на сапоге кровь.
Тем не менее, он заковылял дальше, думая лишь о том, как бы отсюда выбраться. В конце концов, он всегда подозревал, что Джарлаксова жажда приключений не доведет их до добра. Так оно и вышло.
Запнувшись о какую-то кость, он рухнул ничком как раз в то мгновение, когда драконий хвост просвистел там, где он стоял. Оглянувшись, убийца увидел Джарлакса, спокойно стоящего в сторонке, Атрогейта, отчаянно спасающегося от драконьей пасти, корчащегося от боли Ольгерхана, а еще…
Энтрери пришлось несколько раз моргнуть, чтобы понять, что ему это не привиделось. По наклонному карнизу вниз бежала Эллери, готовая вступить в бой. Эллери! Ведь он ее убил. А от нее не отстает Мариабронн, который тоже погиб.
Энтрери зло поглядел в сторону Джарлакса, решив, что тот попросту обманул его. Сам-то убийца не видел труп женщины. Значит, дроу солгал?
Но почти сразу вслед за мыслью броситься к Джарлаксу, чтобы перерезать ему глотку, возникла другая: мертвого Мариабронна он видел своими глазами.
Убийца поднял взгляд и обнаружил на краю обрыва Кантана, совершающего какие-то пассы.
Этот-то точно мертв, Энтрери не сомневался. И не только мертв – кинжал выпил из него всю душу.
Тем не менее, он стоит и колдует.
Эллери тем временем на высоте футов сорока от пола, сжав свой топор в обеих руках, прыгнула вниз.
Ненормальная, самоубийца, подумал было Энтрери. Хотя как может быть самоубийцей тот, кто уже умер?
Упав с такой высоты, она со всей силы всадила топор в ребро дракона и отколола кусок кости, сорвав клок толстенной кожи с бока нежити. Приземлившись очень жестко, она, тем не менее, сразу выпрямилась и снова с размаху ударила топором. Ни о какой самозащите женщина, похоже, не думала вовсе.
Почти сразу следом за ней прыгнул и Мариабронн. Он грохнулся прямо на спину дракона и, каким-то чудом удержавшись, уселся у того на хребте. Обхватив ногами толстый позвоночник, воин взял обеими руками меч и принялся рубить направо и налево.
Драколичи
Если дракон что и почувствовал, по нему этого не было видно.
Энтрери, окончательно перестав что-либо понимать, посмотрел на Джарлакса. Тот по-прежнему стоял, закрыв глаза, с выражением полнейшей отрешенности на лице. Вздохнув, убийца тряхнул головой – ладно, у этого всегда в запасе имеется какой-нибудь фокус. Может, и впрямь еще не конец.
Без особой охоты он закинул на плечо Коготь Шарона и повернулся назад.
Драколичи сосредоточился на Кантане. Спереди был Атрогейт, сзади хромал Энтрери, Мариабронн и Эллери без устали рубились с грозным чудовищем, и все-таки убийца сильно сомневался, что даже вместе они справятся.
Голова дракона на по-змеиному изогнувшейся шее метнулась к стоящему на уступе магу. Тот произнес новое заклинание, и огненный шар объял этот громадный череп. Когда пламя угасло, голова дракона местами обуглилась и дымилась.
Увидев это, Энтрери, свободной рукой откинув полу плаща, шепнул в карман: «Красный», затем покрепче ухватил Коготь Шарона обеими руками и приготовился сразиться.
Дракон меж тем, ухватив Кантана зубами поперек туловища, сдернул его с карниза и с силой сжал челюсти. Когда он дернул головой, нижняя часть тела мага отлетела далеко в сторону, а верхняя рухнула на груду костей внизу.
Энтрери едва сдержал крик.
Стиснув зубы, он подскочил к задней лапе твари и, вложив всю силу в удар, рубанул мечом.
На кости осталась зарубка, но, чтобы причинить чудовищу существенный урон, бить пришлось бы не меньше тысячи раз.
Дракон тем временем, встав на все четыре лапы, вывернул шею и выпустил новую струю кислоты. Сидевший на спине твари Мариабронн просто исчез, растворившись в едком потоке.
Энтрери решил, что самое время дать деру.
И вдруг рядом с ним восстал скелет, подняв проржавевший меч. Убийца завалил его одним взмахом Когтя Шарона. Но груды костей вокруг словно ожили, они шевелились и собирались в скелеты, которые вооружались и вставали. Энтрери растерянно озирался, а потом решил пробиваться через покойников и уже приготовился ударить ближайшего, как вдруг понял, что эти мертвецы – на его стороне.
Мертвые воины, когда-то состоявшие в Армии Бладстоуна, пошли в наступление на драколичи.
Ошеломленный Энтрери поглядел на Джарлакса, стоящего с лиловым черепом в вытянутой руке, и в его голове завертелись самые невероятные догадки.
– О боги! – взревел Атрогейт, не веря своим глазам, и впервые наемный убийца подумал, что согласен со своим несносным спутником.
По всей громадной пещере вставали воины Армии Бладстоуна, чтобы возобновить битву, в которой они сражались десятки лет тому назад. Сотня не ведающих страха солдат поднялась на костяных ногах, сжимая мечи, топоры и боевые молоты. Цель у них была одна, и все они ринулись на страшное чудовище. Их оружие со звоном обрушилось на толстые кости дракона, и полетели осколки и клочья кожи.