Заклятие нибелунгов. Амулет дракона
Шрифт:
Бруния заметила, что его дыхание овеяло ее губы. Она открыла глаза, не зная, как реагировать. Может быть, поцелуй? Простой, нежный, никем не запрещенный поцелуй на празднике дружбы? Что может быть против этого? Кто может быть против этого?
Но это был не просто поцелуй. Прижав ее к себе, Кальдер впился губами в ее рот, опустив правую ладонь на ее спину, а левой рукой грубо схватив ее за волосы. Его язык казался опытным и ловким. Затем он наклонил ее торс в сторону, так что принцесса упала бы, если бы он ее не удерживал.
Бруния
Похабно причмокнув, повстанец наконец отпустил ее, а все окружающие зааплодировали. Кальдер шутливо поклонился.
Принцессе было не до этих аплодисментов, и она, пытаясь взять себя в руки, посмотрела на хижины.
Вместо темноты между домами она увидела Зигфинна. Он стоял по другую сторону костра. Бруния понятия не имела, сколько он уже там стоит, но, судя по выражению его глаз, он увидел больше, чем ему хотелось бы.
Зигфинн знал, что у него нет прав на Брунию, а значит, нет прав и на ревность — чувство, которое было для него столь новым и неприятным. И все же в сердце принца закипала ярость, способная сжечь целый мир.
Он хотел ей все рассказать. О Вормсе! О Зигфриде! В конце концов, хоть что-то стало понятно, появилась возможность осознать, что же случилось и почему все пошло не так.
Зигфинн очутился у колодца, из которого повстанцы брали воду. Он ударил кулаком по каменной кладке, потом еще раз и еще раз, пока не потекла кровь. От боли стало немного легче.
— Зигфинн! — воскликнула Бруния, обнаружив его там, и ее глаза в ужасе расширились при виде разбитых костяшек.
— Убирайся прочь! — грубо рявкнул он, сам того не желая.
— Я хочу тебе объяснить… — беспомощно начала она. — Дело не в том…
Она не могла подобрать слов, потому что таких слов просто не было. Она поцеловала Кальдера, и в этом не было ничего неприятного. По крайней мере, для нее самой. От этого поцелуя у нее до сих пор кровь бурлила в жилах.
И принцесса ушла, собираясь выспаться, чтобы избавиться от опьянения и смущения. А Зигфинн решил завтра рассказать ей все о Вормсе. Или послезавтра.
На ночь его пустил к себе Данаин — после того, как его жена сбежала, в хижине было много места. Зигфинн перевязал костяшки пальцев и улегся на кожаные ремни, натянутые между двумя деревянными перекладинами. Под голову он подложил свернутую меховую накидку. Снаружи у костра стало тише, и догорающее пламя постепенно слилось с первыми лучами солнца.
Принц думал о том, что ему рассказал Откер. Несомненно, эта история была истинной — бардам нравилось приукрашивать свои сказания, но ложь нарушала кодекс их ремесла.
Дракон Фафнир победил Зигфрида? Это противоречило всему, что знал Зигфинн, всему, во что он верил. Победа Зигфрида над чудовищем была
Зигфинну хотелось рассказать об этом Брунии, но он заставил себя сдержаться.
Перед сном Кальдер утолил страсть Ауды. О чьем теле он думал в этот момент, провидицу не интересовало. Она наслаждалась решимостью, с которой он брал ее тело. Вместо того чтобы заснуть, она вышла из дому, как только дыхание предводителя повстанцев стало ровным. Ауда беспокоилась. Камни никогда не лгали, а они пророчили огонь и смерть. Нужно было воспринимать это символически, но Ауда не знала, как объяснить это пророчество. Может быть, на них нападут воины Орды? Или вспыхнет мор?
Ночной воздух освежил Ауду. Камни уже много лет не пророчили ничего хорошего, и она устала от постоянных плохих вестей. Люди в Солнечной долине начали избегать ее, обвиняя камни во всех неприятностях. Возможно, пора было попытать счастья в другом месте. Повстанцы относились к ней хорошо, но недоброжелателей становилось все больше.
Провидица решила немного прогуляться и направилась на восток, где как раз вставало солнце, заливая светом горизонт. Пройдя босиком по пышной траве, Ауда приветствовала новый день.
Она гуляла уже десять или пятнадцать минут. Свежий воздух наполнял легкие, отгоняя мрачные мысли. Нужно ли ей покидать эти места? Здесь она была дома.
Сверху скользнула какая-то тень. Она двигалась слишком быстро, чтобы оказаться облачком в ясном небе.
Шорох кожистых крыльев.
Только сейчас Ауда заметила, что вокруг не слышно птичьих голосов, а ведь это было странно для раннего часа. Она подняла голову.
Фафнир.
Расправив крылья, дракон висел прямо над ней. Его чешуйчатое тело покачивалось на ветру.
Чудовище медленно, очень медленно вытянуло длинную шею и опустило голову, и его единственный раскаленный глаз уставился вниз. От гнилостного запаха его дыхания Ауда чуть не задохнулась.
«Огонь и смерть», — успела подумать она. Смысл был вовсе не символическим.
Огонь и смерть.
Драконье дыхание сожгло ее в одно мгновение.
Невозможно было сказать, кто закричал первым или кто замолотил мечом по котелку, чтобы предупредить остальных. Но повстанцы всегда были достаточно осторожны и поэтому реагировали быстро. Они подхватились с лежанок, взяли оружие и, готовые к бою, выскочили из хижин. Зигфинн, Кальдер и Данаин были одними из первых, кто оказался на небольшой площадке перед погасшим костром.