Заклятие нибелунгов. Амулет дракона

Хольбайн Вольфганг

Но это было еще не все.

Хурган не мог успокоиться. Его мучило подозрение, что он чего-то недоглядел. Конечно же, лишь какую-то мелочь. Но эта мелочь словно червь въедалась в его сознание, не давая королю покоя. Вскоре ему стало ясно, что не стоило полагаться на слова Гадарика о трех повстанцах, которые могли оказать сопротивление дракону. Теперь эти повстанцы исчезли, но почему-то у Хургана было ощущение, что они не утонули в Эльбе.

Именно с тех пор все изменилось. В нюансах, но все же…

Хурган обладал огромной властью, однако эта власть уже не казалась такой… абсолютной.

Вдохнув застоявшийся воздух, Хурган закрыл глаза и призвал Фафнира. В обществе дракона король чувствовал уверенность в том, что его правление вечно.

Но Фафнир не прилетел. Хурган ждал несколько минут, полчаса, целый час. В конце концов он развернулся на каблуках и в ярости отправился в тронный зал. Он услышал, как за троном скулит Зверь. Это тоже был непривычный звук. Хурган нетерпеливо вытащил из небольшой чаши на левом подлокотнике драконий глаз, где он всегда лежал, и вгляделся в его молочную поверхность.

Тьма, пара огоньков, переливы черных и серых тонов. Фафнир летел в ночи где-то в небе Бургундии. Он не спал, он был готов, но почему тогда он не явился в замок?

— Гадарик! — закричал Хурган, хотя хватило бы того, чтобы прошептать имя его советника. Нибелунги слышали все, хотел ты этого или нет.

Хурган списал это на свою паранойю, но у него возникло ощущение, что даже Гадарик пришел чуть позже, чем обычно.

— Ваше величество. — Гадарик поклонился.

— Что случилось с Фафниром? — рявкнул Хурган.

— А что такое? — откликнулся советник. Судя по взгляду Гадарика, его этот вопрос не интересовал.

— Я его зову, а он не прилетает, — объяснил король.

— Он же не пес. — Гадарик пожал плечами. — Хоть дракон и служит вам, он живет своей собственной жизнью.

— С каких это пор? — прошипел Хурган. — Я его хозяин, и мой зов должен быть для него приказом!

— Когда Фафнир будет вам нужен, он появится, чтобы быть рядом, — заверил Гадарик короля. — Что ж, тогда я к вечеру…

И вновь Хурган внезапно осознал, что Гадарик отступил в тень, не спросив его разрешения. Это было неслыханно.

— Стой, Гадарик! Не так быстро!

— Мой король?..

Была ли в голосе нибелунга насмешка?

— Останься.

— Почему?

— Потому что я так хочу.

Это была битва за власть, длившаяся безмолвно. Сражение происходило в сознаниях человека и нибелунга, и в конце концов разум победил.

— Как пожелаете.

Зверь за троном зарычал, будто его порадовала победа хозяина.

Хурган заставил Гадарика помучиться.

— Мне кажется, что мой замок пустеет с каждым разом, когда я отвожу взгляд, — после паузы сказал он.

— Это лишь шутка, которую играет с вами усталость, — поспешил заверить

Гадарик.

— Где Элея? — осведомился король.

Гадарик слегка напрягся, но под мантией этого не было видно. Он надеялся, что ему не придется отвечать на этот вопрос так быстро.

— А что, принцесса… отсутствует?

— Я ее не видел уже три дня, — прорычал Хурган.

— Я уверен, что она где-то в Вормсе. В поисках… развлечений.

Они оба знали, какие развлечения обычно искала Элея, но на этот раз такой ответ Хургана не удовлетворил.

— Я всегда узнаю об этом от стражников, моих шпионов или от тебя.

Гадарик сложил кончики пальцев, как будто собирался помолиться, чего на самом деле никогда не делал.

— Возможно, мы с вами недооценили тот факт, что принцесса Элея уже сотню лет переживает… переходный период. Она пытается удовлетворить свою потребность в самоутверждении, найти новые горизонты. Дайте ей время, и она вас удивит.

— Это уж точно. — Хургану не нравился этот ответ, но выбора у него не было. — Может быть, завтра мы узнаем, в чем тут причина.

— Несомненно, — пообещал Гадарик.

Он вновь попытался откланяться, словно вор, которого застали на месте преступления.

— Гадарик?

— Да, мой король?

— Ты помнишь повстанцев? Тех, на которых отказался нападать Фафнир, когда ты был там?

Гадарик кивнул. Он до сих пор с болью думал об этом.

Хурган посмотрел нибелунгу в глаза, не отводя взгляда.

— Я хочу, чтобы они погибли. Мне все равно, о чем мы там говорили. Все равно, что тебе для этого нужно предпринять. Я хочу, чтобы их убили. И поскорее.

— Не знаю, возможно ли… — начал Гадарик.

— Зверь голоден, — перебил его король, и, словно в доказательство его словам, из-за трона послышалось рычание.

Гадарик решил не усугублять конфликт и, легко поклонившись, исчез.

Хурган почувствовал себя немножко лучше. Сильнее.

И вновь Кальдер проснулся утром в холодном поту, пытаясь вспомнить свой сон. Ему в последнее время часто снились жестокие сны, наделенные своеобразной красотой: тишина на поле боя, после того как все воины были убиты, спокойствие, которое приходит с великой силой, тепло орошенного кровью клинка.

Повстанец сунул голову в кадку с холодной водой и поупражнялся со своим новым мечом. Меч был длиннее и шире того, который он раньше носил с собой. Настоящий меч для героя. Победителя. Кальдер перерубил деревянную балку, проткнул настенный ковер и начал парировать удары собственной тени. Раненая рука жаждала движений, радостно отдаваясь болью на каждый выпад. Вскоре Кальдер отправится искать Зигфинна и Брунию в Вормсе, чтобы помочь им в борьбе с Хурганом.