Заклятые враги
Шрифт:
Эльм — один.
— Вам чего? — грубо, со странным горским говорком, свойственным Ламаде, спросил он. — Хэй, денег?
Главарь как-то странно покосился на него, будто бы пытаясь определить, кто это.
— А поделитесь? — в его словах та самая грубость чувствовалась более резко, слова он противно тянул, словно пытался стать на одну ногу с дворянином. Эльм, напротив, выкрикивал их, словно та ворона, отрывисто — Ламада вообще не славилась красотами речи.
— Хэй, почему нет? — фыркнул он. О слова, казалось, можно было порезаться. — А чего
Разбойники переглянулись. Зачем терять кровь и силы, если тут и так предлагают — разве двое против семерых справятся? Смысла возражать не было, а какая ещё может быть польза?
— Пещерка, — хохотнул главарь. Остальные молчали, будто были немы — да и зачем, за них и так скажут, их не обидят.
— Ну, пещерка так пещерка. По добру, да и разошлись, м? — Эльм добрался до лошади, отвязал мешочек с деньгами. — Поймаете?
— Э! — главарь сделал шаг вперёд. — Неси сюда.
Эльм скривился, что-то злое в зелёных глазах сменилось пустым раздражением, и он подошёл ближе, протягивая кошель.
— Что есть, — криво усмехнулся он.
— Коня?
Марсан кривовато усмехнулся, тряхнул головой, и светлая прядь шрамом пересекла лицо, скрывая от лишних взглядов.
— Этого паскудника? Ну, берите, — фыркнул он. — Нам не жаль.
Они покосились на лук, но тот не был ни богато украшен, ни хорошо отлажен, а любимое оружие — не то, чем торгуют. Наглость, впрочем, возрастала до невероятной степени — главарь было двинулся к коняшке, но по пути отметил Эрлу, посмотрел тоже орлиным, типично горским взглядом, протянул шершавую и покрытую шрамами руку.
— А девку? — осклабились они. — Знаешь, как трудно отыскать в горах хорошенькую девку?
Эльм скривился. Делиться Эрлой было глупо, если он собирался спасти шкуры их обоих, но если только свою…
Принцессе хотелось верить в то, что он не станет этого делать. Вспомнит о здравом смысле, всё-таки не решится продать её, как разменный товар.
— А берите, — пожал плечами он. — На кой она мне, без лошади и без денег, м?
Горский акцент сбивался на дворянскую чистую речь, но они ничего не заметили. Кто-то коснулся-таки руки Эрлы, и прикосновение огрубевших пальцев вызвало нервную дрожь.
Высшая и Воин.
Чёрт возьми, почему она не умеет нормально колдовать, раз уж ей предназначена такая великая, по вере матушки, судьба?!
Эльм хмуро двинулся в сторону выхода, где сбились шесть разбойников — с оружием, с оскалами и предвкушением, написанном на лицах. Эрла рванулась, но проклятые пальцы сжимали запястье.
Магия, магия! Она взывала к ней уже раз сто, но ничего не получалось. У матушки все они давно уже валялись на коленях, умоляя об одном только взоре, но ничего. Она сможет, она победит…
И без толку.
Только притянет к себе, а заставить пасть не сможет — куда до подчинения, если она даже с одним совладать не смогла, тогда, дней семь назад?
Эльм уже почти добрался до выхода, как солнце глупо осветило его лицо. В одном из разбойников мелькнуло
Кинжал, вытащенный из ножен разбойника, перерезал воздух.
Эльм мог уйти без Эрлы, она почти поверила. Но чтобы он ушёл без своего лука? Никогда и ни за что?
Главарь захрипел, падая с ножом в горле — насмерть. Эрла даже не стала проверять, в этом не было никакого смысла.
Но его, впрочем, успели узнать уже по первому кинжалу, а оружие он успел потерять глупым броском.
Надо было сначала прирезать эту шестёрку.
Эрла с криком отпрянула куда-то вглубь пещеры, привязанная к камням лошадь рванулась вперёд, а Эльма с силой толкнули вперёд, на колени, потянули за волосы, открывая вполне узнаваемое лицо.
Награда в несколько тысяч, а может и куда больше, улыбалась шайке ясным светом — особенно если учесть, что тут ещё и девка… Не важно, какая. Не важно, кто именно. Им наплевать.
Эрла бросила сиротливый взгляд на лук. Тот валялся под ногами, а к шее Эльма уже прижали меч.
Воин и Высшая. Где ж та чёртова магия?
Ему не перережут горло, если только не надоест. Впрочем, королеве Лиаре плевать, живого или мёртвого, даже если просто покажут голову, она всё равно даст награду, она не фанат пыток.
Ей просто плевать.
Почему она ничему не научилась, когда папа пытался показать, как следует драться на мечах, как стрелять из лука или пистоля? Почему она слушала его одним ухом, уверовав в то, что магия ей поможет?
Она потянулась к луку, подобрала и колчан со стрелами, а после вновь посмотрела на разбойников.
— Девочка, ты даже не натянешь тетиву, — хитро улыбнулся новый главарь — с клоками светлых волос.
Стрела вряд ли вообще сорвётся — она чувствовала, что сил не хватит, это точно. Но… Они вот-вот отрежут ему голову.
Он мог уйти, его б отпустили — да и мог бы прирезать сначала этих, а потом главаря, исподтишка, и справился бы. Но он знал, что тогда её бы как минимум ранили, и Эрла чувствовала, что единственный фактор спасения сейчас — их смех. Хрупкая девчушка, сколько б в Эрроке не вводили матриархат, ещё и вроде как без магии, куда ей там стрелять? Куда уж!
И она выстрелила.
Вскрикнув, он повалился со стрелой во лбу, и в зелёных глазах мелькнул последний оттенок страха.
========== Глава девятая ==========
Он коснулся портрета, и по пальцам пробежалась зелёная пыль плюща. Короткие ростки пронзили насквозь глупую картинку, разорвали на мелкие кусочки портрет Её Величества, а после тот рассыпался на мелкие кусочки, не оставляя ни единого шанса на восстановление. Тем не менее, стоило только осколкам свалиться на землю, как они срослись в единое целое, и травы вновь и вновь прорывали цельную на первый взгляд поверхность, и она собиралась из осколков, из которых можно было сотворить только глупый суррогат того, что люди привыкли называть подобием реальности.