Заключенный контракт

Kessie99

– Для начала, позвольте спросить кем вы приходитесь мисс Стил?, -у врача уставший вид.

– Я…Я ее парень. Жених…, -я нервно выдаю и не соображаю что говорю! – Кристиан Грей.

– Мистер Грей, я доктор Мартин. Мисс Стил сейчас…она в палате интенсивной терапии., -говорит врач. – Ее состоянии критическое, но стабильное. У нее повреждено одно легкое, перелом ребра и берцовой кости на правой ноге. Не большое сотрясение мозга, но это не страшно. Она потеряла много крови и ребенка…Мне жаль.

Я вытаращил глаза на него

и не верю его словам. Она была беременна? Почему мне не сказала? Господи, убить этого подонка Хайда мало! Она потеряла ребенка…Потеряла…Это был мой ребенок?

– А вы не можете сказать какой был срок?, -нетерпеливо говорю я.

– Примерно недель 6-7. Если бы ребенок был больше были бы некоторые последствия…С ней будет все в порядке. Главное для нее сейчас – это пережить следующие 24 часа., -рассказывает док.

Шесть-семь недель…Да, это был мой ребенок. И когда Хайд ее…Она уже была беременна! Подонок! Я засажу его пожизненно. Я смотрю на Грейс и вижу что она плачет.

– А можно мне побыть с ней?, -спрашиваю я и боюсь услышать отрицательный ответ. Я не видел ее уже много часов. Мне нужно увидеть что она еще дышит.

– Да, мистер Грей. Но не прямо сейчас. Сейчас о ней позаботятся медсестры и сделают все что нужно. Через час вы сможете побыть с ней. Извините, мне нужно идти…, -говорит он и уходит.

– Мам, нужно позвонить родителям Анастейши. Я пойду пока проверю как там Кейт, и вернусь. Ладно? Ты в порядке?, -я смотрю на Грейс, на ней лица нет. Она бледна, как никогда.

– Когда я ее просила…она уже была беременна…, -Грейс бормочет себе под нос. Что? О чем она просила Ану?

– Мама? О чем ты просила Ану?, -я немного настараживаюсь.

– Просила не предохранятся…, -Грейс бесстрастно смотрит в одну точку и не моргает. – Она знала что была беременна?

– Я не знаю. Но мне она не сказала! Я пойду к Кэтрин, и скоро вернусь.

Я не знаю, зол ли я или рад. Как бы я поступил, узнай я что Ана беременна? Что бы я ей сказал? Накричал? Я не знаю…Теперь и не узнаю…Ребенка больше нет.

Анастейша что-то говорила про мальчика с Эленой…Нужно выяснить кто он мне и кто он Элене. Я не прощу ей если она мне ничего не сказала о ребенке! И где она сейчас, черт подери?

Я набираю номер Элены и сразу включается голосовая почта.

– Вы почти дозвонились до Элены Линкольн. Оставьте голосовое сообщение и я вам перезвоню…

Дьявол! Ладно, оставлю ей сообщение.

– Элена, черт тебя дери, ты где? Что за мальчик гулял с тобой в парке пару недель назад? Ты мне что-то недоговариваешь? Позвони, как только получишь мое сообщение! И еще, если ты хоть как-то причастна к тому что произошло с Кэтрин Кавана и Анастейшей – я тебя засажу далеко и надолго!

Я подошел к палате Кэтрин. С ней сидит Элиот и держит за руку, которая свободна от капельницы.

– Крис, как Ана?, -спрашивает Элиот, когда видит меня в дверях палаты.

Я

лишь смотрю на них и не могу связать ни слова.

– Как Ана, Кристиан?, -допытывается Кейт. Даже на больничной койке она может быть назойливой.

– В реанимации. Она потеряла много крови…, – говорю я, подходя к кровати Кэтрин. – И ребенка., -добавляю я.

– Ребенка?, -удивляются Кэтрин и Элиот в один голос.

– Мне очень жаль, брат…, -Элиот встает и обнимает меня. – У вас еще будут дети. Будут.

– Кэтрин, ты как себя чувствуешь?, -я пытаюсь отвести разговор от меня. Не могу говорить сейчас об этом. Это больно обжигает сердце и глаза.

– Я буду в порядке, Кристиан. Я больше за Ану боюсь. Она пожертвовала своей жизнью, и жизнью своего ребенка. Я по гроб жизни ей обязана! И тебе, Кристиан, тоже. Спасибо., -всхлипывает Кэтрин. – Будь рядом с Аной, и я буду спокойна…

– Обещаю. Больше я ее не оставлю. Никогда., -я глажу Кейт по руке. – Я пойду к Анастейше. Док разрешил побыть с ней.

– Хорошо, брат. Мы достанем их из больницы, обязательно., -говорит Элиот и в моей жалкой душонке зарождается искра надежды на счастье.

Я возвращаюсь к реанимации, палате в которой лежит Ана. Я захожу и в мою голову вторгаются звуки аппаратов, помогающие ей бороться за жизнь. Раньше эти звуки немного раздражали, но теперь это самое приятное. Эти звуки вселяют в меня мысль, что моя Ана еще жива. Прожить еще 23 часа и все страшное будет позади…23 часа…Я сажусь на стул возле кровати моего Ангела и берусь за голову. Мне страшно…Быстрее бы прошли эти кошмарные часы и тогда они выведут ее из комы. Она снова откроет свои небесные глаза и улыбнется своим дерзким ротиком. Я снова услышу ее девчоночье хихиканье, и обрадуюсь этому как ребенок. Ребенок…мне снова больно…

…На улице уже рассвело, и комнату озаряет свет солнечных лучей. И не смотря на это в комнате присутствует ощущение…запах…смерти. Ана лежит бездыханная и бледная, очень холодная. Аппараты все пикают: пип-пип-пип-пип…Смотря на Ану я понимаю что она еще здесь, со мной. Она не хотела уходить, она лишь хотела спасти свою лучшую подругу. Вот это называется – настоящая дружба. Они наверное будут до конца жизни дружить .

Внезапно, мой слух режут звуки – вестники смерти. Это зловещее пи-и-и-и-и-и…В этот момент мое сердце обрывается и слезы обжигают мои глаза.

– Ана…Нет…Моя Анастейша…, -бормочу я и пытаюсь держать себя в руках. В палату забегают врачи и медсестры.

– Дефибриллятор! Живо!, -кричит врач. – Массаж сердца! Раз…два…три…Давай разряд!

Когда дефибриллятор касается груди Аны, ее грудная клетка поднимается вверх. И снова падает вниз.

– Еще массаж сердца…Раз…два…три…Теперь разряд!, -продолжает врач. – Массаж сердца…Раз…два…три…

– Нет, Анастейша, пожалуйста! Спасите ее!, -я почти приказываю и падаю на колени возле кровати моей Аны.