Заколдованная (сборник)
Шрифт:
Под каким-то предлогом Валентина вызвала Вовку на кухню (он все слонялся по коридору взад-вперед) и я незаметно прошмыгнул на лестничную площадку. Выдержал паузу и позвонил. И услышал голос жены:
— Вова, открой, пожалуйста!
Открыв дверь, Вовка онемел: разинул рот, его глаза расширились до невероятных размеров.
— Здесь живет мальчик Вова Кочетов? — густым басом произнес я.
Потрясенный Вовка
— Это я.
— Ты хорошо учишься?
Вовка только и смог кивнуть, и все смотрит на меня снизу вверх ошеломленно-восторженно.
— Молодец! Вот тебе подарок! (на большее у меня не хватило фантазии, к тому же, я боялся перестараться и выдать себя голосом).
Протянув Вовке подарочный пакет, я стал ждать, когда он закроет дверь, поскольку сам повернуться не мог — простыня еле держалась на булавках.
Но Вовка не шевелился, словно обмороженный; он был в шоке — все смотрел на меня, распахнув глаза и разинув рот, даже побледнел от прилива чувств.
— Может у тебя есть какие желания? — выдавил я, надеясь, что Вовка попросит какую-нибудь заводную машинку, которую я ему позднее «пришлю», но он вдруг сглотнул и тихо сказал:
— Дед Мороз, сделай так, чтобы папка снова жил с нами.
Мне только и оставалось пробормотать «постараюсь», после чего я толкнул дверь и когда она захлопнулась, послышался душераздирающий вопль:
— Мама! Ко мне Дед Мороз приходил!
Как мы договорились заранее, Валентина пошла за Вовкой в их комнату — как бы рассмотреть подарок, а я бесшумно открыл дверь и проскользнул в нашу комнату; быстро снял маскарадные атрибуты, стер с лица «грим», лег на тахту и уткнулся в книгу.
— Ну вот, теперь можешь подрабатывать на елках, — усмехнулась теща. — Все лучше, чем малевать картинки.
Тесть лишь вздохнул:
— Да уж!
Через пару минут к нам влетел торжествующий, покрасневший Вовка.
— Дядь Леш! Ко мне только что Дед Мороз приходил! Вот подарок!
— Очень хорошо, — стараясь быть невозмутимым, сонно протянул я. — А что ж ты не пригласил его к нам?
Я давал понять, что все это время безмятежно лежал на тахте и вполне мог бы побеседовать с Дедом Морозом. Чтобы придать еще большую реальность случившемуся и откреститься от бородатого гостя, спросил:
— А он какой?.. Высокий или маленький, тонкий или толстый?
Теща с тестем одновременно
— Высокий! — горячо выпалил Вовка, высоко поднимая руки и привставая на цыпочках. — Выше вас!..
Это мне понравилось больше всего — какое же сильное потрясение испытал мальчишка, если я даже стал выше ростом!
На секунду Вовка замешкался и вдруг понесся к входной двери.
— Может, он еще не ушел?!
Вовка оглядел лестницу, снова вбежал к нам и пробормотал:
— Куда же он так быстро делся?
— Наверняка пошел к другим ребятам. Ты же у него не один. Ему, знаешь сколько, ребят надо обойти! — я уткнулся в книгу.
— Побегу к Славке! Может и к нему приходил! — Вовка вновь ринулся на лестничную площадку.
Славка жил этажом выше, и через две-три минуты Вовка вернулся — растерянный, встревоженный.
— А к Славке не приходил. Почему только ко мне?
— Возможно, еще зайдет, — спокойно откликнулся я. — И потом, может, Славка учится плохо?
В этот момент щелкнул замок входной двери и в коридор вошел вдрызг пьяный Виктор. Вовка бросился к отцу:
— Пап! Ко мне Дед Мороз приходил!
— Да ладно… врать-то, — отмахнулся Виктор.
— Правда, правда! Спроси у кого хочешь! Щас подарок покажу!
Вовка сбегал за подарком.
— Вот!
Виктор скорчил «ненормальную» гримасу и стал шарить по карманам.
Вовка обратился к моей жене:
— Теть Валь, скажите папке! Он не верит!
— Да, приходил, — с серьезным видом подтвердила моя жена. — Я даже его немного видела.
Вовка хотел призвать на помощь мать, но передумал.
— Хватит меня дурачить! — буркнул Виктор. — Небось Лешка нарядился, — он сунул сыну шоколадку и зигзагом направился к двери. — Ты, Вовка, дуралей! Взрослый парень, а веришь в сказки!
Вовка остался в коридоре, сжимая подарок. Его взгляд метался от отца к Валентине, от входной двери к нашей комнате; в нем шла страшная борьба между верой и сомнением. Он заглянул в нашу комнату — его лицо вновь стало белым, как маска.
— Дядь Леш, а ты никуда не уходил?
— Никуда, Вовка! — сказал я, глядя ему прямо в глаза, твердо зная, что никто никогда не заставит меня признаться в обмане, даже если на меня наведут пистолет.