Заколдованное Божоле

Божественный вид из окна: роскошные виллы из жёлто-золотистого камня, окружённые виноградниками и кустами роз, не испорченный цивилизацией сказочный замок с округлыми башенками на холме и толстенная липа, роняющая липкие соцветия в бассейн. В её резной листве невидимые птички беззаботно делали утреннюю перекличку. Соседские петухи, соревнуясь друг с другом, надрывно оповещали приход утра, куры им услужливо поддакивали. Перед верандой, позеленевшая от времени и осадков медная ящерица охраняла дом от врагов, служила подставкой для голубых гортензий и так же любовалась открывающимся пейзажем самого центра Божоле. Захотелось набрать

полные лёгкие тянущий аромат липы и эту невинную, почти средневековую картинку, озвученную пением птиц и шелестом листвы, и наполнить всё тело, запомнить на всю жизнь.

На первом этаже дома кто-то листал газету, а другие тихо смеялись над очередной шуткой Эрве, деликатно звякали чашечки и ложечки. Завтрак во французском стиле – круассаны и кофе. Ксения неспешно одевалась в спальне на втором этаже. В деревянном шкафу, приятно пахнувшем засушенной лавандой, она перебирала привезённые наряды. Любимая сиреневая блузка с растительным орнаментом, которую она планировала надеть с белыми брюками, оказалась помятой, а искать утюг в чужом доме граничило с верхом неприличия. Поэтому она выбрала другой вариант: джинсы и голубой летний джемпер, которые удачно освежили и омолодили её. Ксения рассматривала себя в зеркало в полный рост – высокая сорокалетняя блондинка со стрижкой каре. Джинсы подчёркивают безупречную форму бёдер, а джемпер свободного покроя ловко скрывает недостатки фигуры верхней части тела.

Она вспомнила вчерашний вечер и беззвучно рассмеялась. Какой подарок мне сегодня преподнесёт Вселенная? Вчера они с мужем Себастьяном приехали под вечер, уставшие после душного Парижа и долгой дороги. Хозяева виллы – Жаннина и её муж Эрве Гризары – состоятельные и гостеприимные виноделы и владельцы многих земель в округе, пригласили их в гости на две недели.

В этой деревне Ксения с Себастьяном прожили несколько лет в большой прохладной квартире, обставленной старинной мебелью, в трёхэтажном арендном доме напротив церкви и бара. На первом этаже резиденции пропахший специями и свежей сдобой бакалейный магазин. Окна кухни и гостиной дарили великолепный вид на Альпы. Ещё полгода назад, по утрам, открывая скрипучие деревянные ставни в спальне, Ксения приветственно махала Аде – хозяйке бара, которая привычно обслуживала постоянных клиентов. Она подавала им кофе или розовое вино, делилась свежими новостями, пока её муж Лазарь – огромный серб отсыпался после вечерней смены. Клиенты ценили добродушие и музыкальные таланты мужа Ады и засиживались допоздна в баре, а в хорошую погоду на террасе, постепенно опустошая запасы Божоле, пить вина других регионов Франции здесь было не принято.

В ноябре прошлого года Себастьяну предложили хорошо оплачиваемую работу в комитете федерации технических видов спорта, несмотря на его не такой уже и молодой возраст – пятьдесят лет и среднюю степень инвалидности, а также служебную квартиру в пригороде Парижа. Ксения уже неплохо говорила по-французски, но пока не работала, хотя и зарегистрировалась на бирже занятости. В русскоязычных библиотекарях здесь не нуждались, да и муж предпочитал, чтобы она оставалась при нём: заботилась, готовила, ухаживала. Её такая ситуация вполне устраивала, так как позволяла беспрепятственно заниматься любимыми занятиями: мечтами, внутренним развитием, пешими прогулками на природе и чтением книг.

Вчера за ужином гости, а их хозяйка виллы приглашала каждые выходные в большом количестве: от десяти до пятнадцати человек, дегустировали местные вина и настойки, вкушали изысканные блюда классической французской кухни, которыми так славилась Жаннина – стройная сероглазая дама семидесятилетнего возраста в летнем коротком платье без рукавов. Она старалась

всё чаще окружать себя людьми. Из-за развивающегося диабета её муж Эрве – остроумный, элегантно седеющий мужчина с нездоровым румянцем, становился всё более капризным и невыносимым с ней, хотя в обществе вёл себя прилично.

Все приглашённые веселились над диалогом барана и лягушек, заполонивших каменную лавуар конца XIX века. До проведения водопровода в таких общественных прачечных местные жители стирали белье. Через равные промежутки времени баран очень уверенно и вызывающе бекал, ему дружно отвечали лягушки. Им вторили собаки и ослики из соседних домов. В горах крики животных разносились далеко и звонко. Под несмолкаемый концерт животных, было решено приготовить на завтрашний обед лягушачьи ножки под чесночно-укропнымм соусом и запечённое мясо барашка, но не тех, кто шумно общался и мешал спать, а замороженных, из морозильной камеры.

На следующее утро в деревенском баре, в обычный час «сплетен» все узнали новость. «Приехала высокая блондинка», которую привёз Заз на своём стареньком велосипеде. Худой и прокуренный местный бездельник, пропивающий почти всё своё жалкое жалование по безработице у Ады, привязал свою двухколесную «лошадку» у входа за металлическую скобу, к которой в позапрошлом веке привязывали благородных животных. С загадочным видом и блестящими глазами бутылочного цвета, главный поставщик сплетен заказал стаканчик холодного розового вина, и с наслаждением выпил его одним залпом. За важные новости у него был бонус – бесплатный бокал вина. Вчера вечером, проезжая мимо виллы Гризаров, он увидел Ксению, ужинающую вместе с другими гостями на террасе. Через час вся деревня только и говорила о ней, стараясь предугадать дальнейшее развитие событий.

Ада – моложавая полная брюнетка в широком сарафане из джинсовой ткани, опираясь животом на прилавок спросила у невыспавшегося мужа, почёсывающего ленивым жестом небритый подбородок:

– Это правда, что Лиона на днях выпустили из психушки? Ты его видел?

Малоразговорчивый с утра Лазарь важно махнул головой, и вместе с дымом сигареты и парами алкоголя выдохнул пару французских фраз с сильным сербским акцентом:

– Да. Бакалейщик помогал ему продукты в квартиру занести. И барон Де Ренар его подвозил в клинику в Вильфранш.

Все в округе были в курсе того, что Лион – странный молодой мужчина, рано полысевший, преподаватель спорта был безответно влюблён в свою соседку – эту иностранную блондинку. Прошлой осенью, сразу после сбора винограда, ему кто-то сказал, что Ксения с мужем переезжает в Париж. Он настолько расстроился, что несколько недель подряд не принимал успокаивающие таблетки, а за пару дней до её переезда накануне праздника молодого вина в ноябре, у него случился неврологический приступ: упал на паркинге перед их домом и забился в конвульсиях.

Приехавшая бригада специальной скорой помощи с трудом связала Лиона. В этот момент и изворачивался, как и мог и, глядя на окна квартиры своей возлюбленной, кричал, что не представляет ни минуты жизни без неё. Он уже не сможет наблюдать за своей «Брижит Бардо» (он так и не узнал её настоящего имени, да это было и неважно) из своего окна, когда она в привычный час выходила из дома, пройтись по горам. Иногда он следовал за своей идеальной женщиной тайком, прячась за деревьями, пробираясь одному ему известными тропами, лелея надежду, что кто-нибудь нападёт на неё. А он, отважный, выйдет из засады и спасёт, и тогда благодарная Брижит поцелует его. Ксения-Брижит в этот момент складывала книги в коробки и даже не догадывалась о происходящих под её окном событиях.