Заколдованный круг
Шрифт:
Возвращаясь домой, Дон уже понял, что «приятель» никуда не пойдет — ни в какую полицию. Все как один говорят, что это бесполезно. Бороться? Нет уж, пускай Артур борется! Если ему нравится сидеть в тюрьме, вылетать из университета, попадать в больницу с проломленной полицейской дубинкой головой. Вот тогда из-за этих кафетериев была заваруха, Артуру будь здоров досталось. Уж Дон как-нибудь обойдется…
Он почувствовал некоторое облегчение. Значит, с этим вопросом все ясно.
Как бы еще с «зельем» расстаться? Теперь Дон уже не мог обходиться без «чего-нибудь» — пожевать,
Но так не получалось. Опи расставались поздно. Дон понимал: наступит момент, когда придется решить, видеться ли с Тер реже, или в дни свиданий не ночевать дома, чтобы успеть потом в подвал. Но как? Как объяснить родителям? Как объяснить Тер?
Погруженный в невеселые мысли, он вернулся домой. В столовой сидел отец. Лицо его почернело, глаза смотрели затравленно. Он молча уставился на Дона.
— В чем дело, отец? Что с тобой?
— Со мной? Ничего, сынок… — Голос отца звучал глухо. — Почитай, это тебе. — Он указал на голубой конверт, лежавший на столе.
Дон взял конверт, вынул листок: «Вам надлежит явиться в пятницу к 9 часам в главное полицейское управление по адресу… в отдел по борьбе с наркотиками, к старшему инспектору…»
Буквы плясали перед Доном, листок выпал из рук.
Значит, не помогло. Не выручили Тер и Лилиан. Или это делается без ведома О'Кина, обыкновенная полицейская рутина?
Надо что-то делать! Пятница — завтра. С Тер он сегодня не увидится. Посоветоваться не с кем (ох, он уже посоветовался сегодня, черт бы побрал этого Артура!). Что де дать? Что делать?
— Это насчет Рива, сынок? — услышал он голос отца.
— Не знаю, наверное… Чего им надо? Мать знает?
— Нет, у соседей она. Я ничего не сказал ей.
— Что же делать? — теперь уже вслух произнес Дон.
— Ты успокойся, сынок, — отец подошел, обнял Дона за плечи, — успокойся. Тебе нечего бояться. Бояться должен тот, кто виноват. Ты же честный парень, у тебя па совести ничего нет. Раз так — нечего беспокоиться. В нашей стране честному человеку нечего бояться. Полиция для того и есть, чтоб честных людей защищать…
— Да, да, — бормотал Дон, — да, да, отец… Ладно, утро вечера мудреней. Пойду спать. Сразу лягу. Покойной ночи.
— Покойной ночи, сынок… Все будет хорошо.
Дон ушел в свою комнату. Запер дверь (он теперь всегда запирался). Лег в постель, выкурил одну, две, три сигареты. Ничего не получилось. Покоя не было, не было привычного равнодушия к земным бедам, полета в дальние, блаженные края. Слишком велико было возбуждение, подавленность, чтобы обычная, даже двойная порция помогла.
Дон испугался. Он выкурил последнюю сигарету, засунул в рот две таблетки ЛСД. Настороженно ждал. (Эх, на-' До заиметь шприц, ему давно советовали его новые знакомые. Сейчас бы укол, и все в порядке.)
Сон долго не шел.
Дон заснул лишь под утро, в холодном
Глава XV
ДОРОГА ПОД ГОРУ
В полицию Дон не пошел. Отец стучал в дверь. Пытался разбудить. Дон только мычал в ответ. Он встал поздно, с тяжелой головой, ощущая слабость и тошноту.
Быстро молча позавтракал и поехал в университет. Вечер они договорились провести у Тер, и Дон едва дождался конца занятий.
Наконец они в машине, которая мчит их к пригородному дому Лонгов.
— Тер, у меня неприятность, — Дон старается говорить небрежно, даже весело, — какой-то неудачный период…
— Что еще стряслось? Опять кого-нибудь надо спасать? (Тер никак не хочет простить ему эту печальную историю.)
— Нет, спасать надо меня. — Дон усмехается. — Попытки, судя по твоим словам, делались, но неудачно.
— Что ты имеешь в виду?
— Меня вызывают в полицию. И именно в ведомство О'Кина.
— Не может быть! — Тер чуть не налетает на впереди идущую машину. — Мы же с Лилиан…
— Наверное, ее дочерних и твоих женских чар не хватило, чтобы убедить его. — Дону все трудней и трудней становится сохранять этот тон.
— А на когда? — спрашивает Тер.
— На сегодня утром…
— Что же они сказали?
— Я не пошел.
— Не пошел? Как ты мог! — взрывается Тер и неожиданно спокойным голосом добавляет: — Правильно сделал.
Теперь приходит очередь удивляться Дону:
— Ты считаешь, что правильно?
— Конечно. Есть время подумать, посоветоваться (о господи, и она о том же!). Сейчас приедем, и позвоню Лилиан. Хочешь, скажем папе? (Это тайная надежда Дона.)
— Не знаю, — мямлит он, — удобно ли его беспокоить такими мелочами…
— Мелочами? Для него мои дела не мелочь. А твои дела — это мои. — Теперь Тер настроена решительно, она прибавляет скорость. Губы сжаты в ниточку, над переносицей хмуринка.
Она помолчала.
— Между прочим, у отца был недавно разговор со мной. Он интересовался моим мнением — смог бы ты работать в его предприятии?
— Ну и что ты сказала? — Дон даже перестал дышать.
— Сказала, что ты был бы на месте в любом предприятии, на любом посту.
— А он?..
— Что он? Улыбнулся, похлопал меня по плечу.
— И все? — Дон был разочарован.
— И все. Он ведь никогда не скажет то, что хочешь от него услышать…
Они приезжают, когда господина Лонга нет еще дома, проходят к Тер. Не сняв плаща, она садится на угол стола и набирает номер Лилиан. Отвечают, что Лилиан будет поздно. Первая неудача. Тогда Тер зовет к телефону отца подруги. Он вернется только в понедельник. Неудача вторая.
Дон мрачнеет.
Тер куда-то исчезает. Появляется в сопровождении матери, которая несет поднос с печеньями собственного изготовления и чаем. Она тихо здоровается с Доном и неслышно исчезает.