Закон Арксеона 5
Шрифт:
— Стал бы я занимать лишний слот ради глупого розыгрыша, — фыркнул некромант. — Нет, это моё настоящее лицо.
— И как прикажешь это понимать?
— Очень просто. Позволь представиться: Кабрио Хэнс. НАСТОЯЩИЙ Кабрио Хэнс.
Глава 19. Искусственный странник
— Позволь представиться: Кабрио Хэнс. НАСТОЯЩИЙ Кабрио Хэнс.
Эти слова произнёс тот, кого Кабрио всё это время знал под именем Хорр. И это действительно было его лицо. Лицо Кабрио,
— Ты ведь уже догадывался, правда? — вкрадчиво произнёс некромант. — Скажи, каким классом ты больше всего любил играть в онлайн-игры? Какой был твой любимый ник?
Некромантом. Чернокнижником, рыцарем смерти, на крайняк подлым ассасином. А никнейм, придуманный ещё в школьные годы, звучал именно так — Хорр.
Кабрио как будто позабыл об этом. Возможно, специально заблокировал эти воспоминания. Но вчера, когда Амери завела разговор о любимых игровых классах, ему пришлось вспомнить.
«Какая-то путаница в воспоминаниях», — сказал он тогда Лорене. Да и сам в это верил. Мало ли, как может перекосить мозг после его полной замены на магический.
— И как это понимать? — спросил Кабрио.
А он и правда не понимал. Кроме персонажей в онлайн играх, всё остальное было в порядке. Он помнил своё прошлое: детство, школу, универ. Ссоры с родителями, первые попытки устроиться на работу. Он был настоящим.
— Скажи, все эти три месяца тебя ничего не смущало? — спросил Хорр. — Вспомни, каким ты был на Земле. Мрачный асоциальный тип, недолюбливающий всех людей. Какими были твои мысли, когда тебя засасывало в портал? «Вот бы никогда больше не видеть этот мир. Вот бы навсегда остаться в Арксеоне». Как-то так?
Да, так оно и было.
— А потом этот социопат вдруг берёт и начинает всех защищать и оберегать. Сначала свою общину, потом общину того рукодельника Иория. Потом взял под своё крыло свору женщин. Потом — сборище галбрийцев, хотя с ними ты общался совсем недолго. Почему? Почему ты, ненавидящий людей, вдруг начал о них заботиться? У тебя это не вызывало вопросов?
Нет, как-то не обратил внимания. Кабрио исходил из того, чего он хочет здесь и сейчас. Что считает правильным. А не заморачивался воспоминаниями из прошлого.
Хотя если вспомнить, он и правда никогда не увлекался переведением бабушек через дороги и сниманием кошечек с деревьев.
А читая новости про катастрофы и теракты, лишь злорадно улыбался, радуясь, что очередная партия людишек перестала топтать землю. Как говорится: меньше народа — больше кислорода.
А даже вспоминая это, списывал всё на юношескую глупость и максимализм. Сейчас-то он взрослый, и понимает, что так мыслить нельзя. По крайней мере думал, что понимает.
— У тебя моё лицо, и тебе известно моё прошлое, — сказал Кабрио. — Как думаешь, этого достаточно,
— Нет. Я не тупой, а значит, и ты тоже. Сейчас ты хочешь услышать, что ты вообще такое. Почему ты существуешь, и как ты появился на свет.
— И тебе, конечно же, это известно.
— У меня есть только предположения. Точнее не у меня, а у трикстера. Но звучат они вполне логично. Ты ведь уже в курсе той истории, когда два бога — один тупее другого — поцапались друг с другом, и один из них был убит? Но перед этим успел спрятать в Арксеоне сгусток своей силы, чтобы найти ей преемника.
Кабрио кивнул.
— Ну так вот. Эта сила не могла существовать сама по себе. Ей нужен был сосуд. Причём не какой попало, а достаточно умный, креативный и сильный духом. Способный выжить в Арксеоне, а не умереть в первые же дни, не успев даже толком освоиться со своей магией.
А ещё он должен быть добрым и нести в себе желание защитить людей.
Почему Элария выбрала именно седьмую партию странников, неизвестно. Возможно, пока трикстер не подкрутил работу Ядер, сила синей богини тоже оставалась запечатанной.
Так или иначе, именно в седьмой партии она стала подыскивать себе преемника. И по каким-то причинам ей пришёлся по душе молодой парень Кабрио Хэнс.
Вот только он совсем не подходил под последний пункт, и был не добряком, а напротив — абсолютным злом. Уже в первый день он прирезал пару гражданских, чтобы забрать их припасы.
А ещё есть теория, что богиня в принципе не могла вселиться в тело, уже занятое другой Силой.
Тогда она сделала ход конём, скопировала магию созидания второго бога и создала копию Кабрио. При этом подправив его мышление и мировоззрение.
Совсем уж добряком делать не стала — такие в Арксеоне долго не живут. Но всё же заложила в него умеренное стремление помогать людям.
Вот так и появились в Арксеоне, в разных уголках первого яруса, сразу два Кабрио — один настоящий и один искусственный. И встретились они только два с лишним месяца спустя, на шестом ярусе.
— Нет... — пробормотал Кабрио, схватившись рукой за голову. — Не верю... Не может быть... Я настоящий! Я не подделка!
Затем поднял голову и посмотрел на Хорра:
— Это ты ожидал услышать?
— Нет, — усмехнулся тот. — За исключением подкрученного ползунка доброты, в остальном ты такой же, как я. И не стал бы сокрушаться из-за подобных глупостей. Настоящий, ненастоящий, рождённый из лона матери или выведенный в пробирке — кому какая разница, правда ведь?
— Да, ты прав. Это ничего не меняет. Я — это я, мои желания — это мои желания. Где я сделан и чего у меня там подкручено, не имеет значения. Я хочу...
Защитить людей? Нет, эти слова были бы ложью. Тут даже Хорр с трикстером ошиблись. Элария заложила в голову Кабрио нечто иное.