Закон Арксеона
Шрифт:
— Ясно… — произнёс он, потирая ушибленную скулу.
— Да что ясно-то? Объясни уже. С чего это ты вдруг попросил тебя ударить? Неужто у тебя фетиш такой?
— Не фетиш, а Закон Арксеона. Знаешь о таких? Простой человек не может нанести вред страннику. Не кулаком уж точно. Но вот твой удар я ощутил в полной мере.
— Ах, вот ты о чём…
— И я вижу этому два возможных объяснения. Первое: вы все официально уже стали странниками, пусть и не пробудили пока свою Силу. Второе: на территории самого
— Допустим. Но с чего тебя это вообще заинтересовало?
— С того, дорогая моя, что Фирса я не убил, и он со дня на день встанет на ноги. И непременно захочет отомстить своему обидчику. А тут ни дверей, ни сигнализации. Ничто не помешает прокрасться ночью в чужое жилище и чиркнуть человека ножом по шее, пока он спит. И никакие расследования ничего не докажут: ножей у нас три штуки, а судмедэкспертизу проводить некому и нечем.
— Но всем же будет ясно…
— Ага, Джеду расскажешь, что там «всем ясно».
— Действительно, проблема. Этот уголовник тебя точно не простит. Есть идеи, что делать?
— Будь припасы при мне, ушёл бы отсюда, и дело с концом. Но рюкзак у меня конфисковали, и уже успели растратить большую часть его содержимого. В общем, подумаю, как поступить. Возвращаемся.
К моменту возвращения по руинам уже витал запах жареного мяса.
— Ничёсе, да это же вкуснотища! — восторженно произнёс Джед, уже успевший продегустировать первый кусок. — А я уж боялся, что будем тут до конца недели одними шакалами и батончиками питаться.
Народ собрался всё на той же площадке, погружённой в темноту и освещаемой светом разведённого в центре костра. Скамеек на всех снова не хватило, и паре человек пришлось есть стоя или сидя на брусчатке.
Оставались ещё дома, но людям сейчас чисто психологически не хотелось оставаться одним.
Взяв свою порцию и усевшись на брусчатку, Кабрио убедился, что мясо бродяги и правда не идёт ни в какое сравнение с шакальим — гадким и резиновым. Со свининой и говядиной не сравнить, но в Арксеоне и такое казалось настоящим деликатесом.
— Так, а теперь давайте решать, кто где будет спать, — объявил Джед, когда все умяли поздний ужин.
— А чего решать, домов на всех хватит, — сказала Виолетта, сидевшая рядом с Сантином.
— Домов хватит, а охраны нет, — ответил Джед, ненавязчиво напомнив об одном отправленном на больничный бойце. — Так что разбредаться по всем руинам нельзя. Чем меньше домов займём, тем лучше. Можно спать по двое, даже по трое.
— Женщин здесь четыре, разобьёмся на два дома, — предложила Клаудия.
— Тогда я с Эйприл, — сказала Виолетта.
— Хорошо, — кивнула медсестра и
— Мужиков у нас шестеро, — стал прикидывать Джед. — Есть пожелания, кто с кем хочет поселиться?
— С кем угодно, кроме тебя и Фирса, — незамедлительно заявил Кабрио.
— Давай со мной, — вызвался Сантин, незаметно подмигнув ему.
— Окей.
— Значит, по двое, — сказал Джед. — Тогда я с Фирсом, присмотрю за ним. А Марк с Арбеком.
Возражений не последовало, народ начал расходиться и подбирать себе дома. Как и снаружи, внутри они все были однотипными, с примерно одинаковым набором мебели: столы, табуретки, кровати.
Всё деревянное, но в разных соотношениях. Вот здесь есть и кровать, и стол, а вот здесь стола нет, зато кроватей две.
Встал вопрос о постельном белье, ибо ночлег на твёрдых деревяшках мог закончиться утренней ломотой во всём теле. А выходить за пределы руин и спать на земле, жертвуя безопасностью, никому не хотелось.
Шкур, за вычетом двух, потраченных на одежду для Эйприл, осталось семь штук — шесть шакальих и одна бродяжья.
Ещё была подстилка из походного набора Кабрио, но на неё, не выслушивая возражений, ещё днём уложили раненого Фирса. И парень понимал, какой скандал ему грозит, попытайся он вернуть подстилку себе.
Но про тех, кому не достанется шкур, народ тоже не забыл, и в течение дня успел натаскать веток из леса. Лучше, чем ничего.
— Я забираю шкуру бродяги. Есть возражения? — заявил Кабрио.
— Самую большую и мягкую? И с какой бы радости? — не замедлил с ответом Джед.
— С такой, что это я его убил. Мои спутники могут подтвердить.
Мужик недовольно скривился, но аргументов не нашёл.
— Давай сюда заселимся, — предложил Сантин, когда они вдвоём осмотрели ближайшие к центру постройки. — Кровать всего одна, но с самой мягкой шкурой тебе и на полу норм должно быть.
— Ага, — кивнул Кабрио. — Только ложись без меня, у меня есть ещё кое-какие дела.
Первым делом странник отошёл подальше от руин и насыпал в карман простой земли. Затем, вернувшись к их с Сантином дому, рассыпал землю за дверным проёмом, утрамбовав её руками.
— Спи, не отвлекайся, — сказал он, увидев поднявшуюся голову товарища.
А теперь предстоял небольшой сеанс паркура. Вот это здание было одним из самых низких, и очень удачно возле него стояла скамья. А скамьи эти были вмонтированы в покрытие, и перетащить их не представлялось возможным.
Разбежавшись, Кабрио опёрся ногой на скамью, подпрыгнул, ухватился руками за край крыши и с кряхтением вскарабкался наверх. Подтягивание далось тяжело, но если бы не месячные тренировки на полигонах Института, он бы и такую высоту не осилил.