Закон Долга. С востока на запад
Шрифт:
Сейчас они с ящером были почти солидарны, питаемые гневом на двоих.
Ира поднялась и направилась прямо к Енне. Та, уже понимая, к чему всё идёт, быстро бросила остальным сквирри успокаивающие жесты. Вовремя, потому что Ира схватила её за вырез рубахи и дёрнула на себя, чуть не вытряхнув её грудь из одежды.
— Ты! Что вы себе позволяете! Это и есть ваше хвалёное гостеприимство?!
— Ничего бы с твоей зверушкой не случилось, вестница. Подумаешь, дали тебе возможность собственной головой думать! Хотели бы убить, вы бы уже в Чертоге отдыхали! А вот что ты с моими родными сделала?
—
— Полцикла?! — ахнула Енна.
— А что же ты хотела, сквирри? — выплюнул Варн, переходя на всеобщий. — Ты же видела нашу связь! Она недавняя! Моя наездница даже крохи контроля не освоила, силушки немерено. Да если б я её не остановил, вместо твоих родных остались бы агукающие детёныши во взрослой шкуре! И сейчас еле сдерживаю, разве не чувствуешь?!
Ира впервые увидела, как в глазах шаманки промелькнул искренний страх, вместо обычных ехидства и превосходства.
— Что ты хочешь? — прошептала она.
— Поклянись! Поклянись вашим словом, о котором столько трепят, что до нашего отъезда больше не полезете ни к кому из нас с попыткой навязаться или искалечить! Поклянись!
— Да не собирались мы…
— Я тоже не собиралась, — Ира почти шипела. — Это не отменяет результата. Не прощу! Не прощу того, что вы сделали Варну! За что его так?! Что он вам сделал?! Поклянись, чёрт возьми, или я перестану сдерживаться!
— Клянусь… — Енна еле шевелила губами. Даже краска не смогла скрыть бледность её щёк. — Слово связующей души!
— А вы куда смотрели?! — Ира отпустила шаманку и набросилась на стоящих вокруг членов отряда, не сумев взять себя в руки и остановиться.
— Мы не понимали, что происходит, — сказал барон. — Он внезапно начал бледнеть, потом шкура пошла пятнами… Я такого в жизни не видел! Его так крутило, что мы даже брезгливость на время ощущать перестали! Потом упал, скрючился и стал вот таким… — Каю запустил руку в жидкие волосы. — На вопросы не отвечал, только выл иногда, — он покосился на Варна.
Тот делал вид, что его рассказ не касается, хотя Ира чувствовала, что ему совсем не нравится то, что обсуждают момент его слабости. И всё же он не прерывал. Она позволила себе коснуться мыслей чуть сильнее и поняла, что он благодарен за саму попытку помочь и сейчас находится в разодранных чувствах, не зная, что делать с этой благодарностью. Не привык, что о нём беспокоятся «бесхвостые».
— За вами бы послали, но в купальню можно только женщинам, а Мрат ушла с вами, — добавил Альтариэн. — Гонца нам не дали, хоть мы и просили.
— Сожалею, Ириан, — сказал Доваль, переглянувшись с Вакку, — но это не рана и не болезнь. Потому как помочь, не знал.
— Угу, — кивнул Вакку, — я видел, что что-то не так в течении его сил, но видеть и лечить — разные вещи. Да даже объяснить толком трудно!
Слушая речь, полную раздосадованных тонов, Ира постепенно приходила в себя. Злость отступала, а следом волна за волной
— Ириан! — взволнованный крик со всех сторон она услышала сквозь вату в ушах, так же, как и ругательство Варна, которого вместе с ней утянуло в бессознательную темноту облегчения.
Проснулась от аккуратного потрясания за плечо. Ответ на вопрос: «Где я?» — скрадывался темнотой. Под спиной лапник и шкура, над макушкой обнаружилась крыша шалаша. Спала в одежде, а сквозь проём, загораживаемый нарушителем ночного покоя, ничего не было видно, кроме еле заметного пламени костра. Несколько раз моргнув, Ира привыкла к темноте и разглядела Енну, сидевшую на коленках.
Практически зашипев, она отодвинулась от неё, рефлекторно поднимая иглы, но они только слегка поцарапали защиту шаманки.
— Владыка знал, что ты не будешь рада меня видеть, и поставил свою защиту, — сказала она ровно. — Вылезай, мне показать тебе кое-что надо. И да, слово сквирри. Оно не потеряло своей силы, пока ты и твой ящер дрыхли. Идём!
И она вылезла из шалаша, уверенная в том, что Ирина последует за ней. Ну а что ещё оставалось? Тряхнув головой, чтобы окончательно прогнать сон, Ира вылезла наружу.
У костра сидели караульные. Руин-Ло не Каро-Эль-Тан — начеку были все и глубоко плевали на то, как это смотрелось с точки зрения законов гостеприимства. Мрат, Римл и Линно-ри. Как в самом первом совместном дозоре. Но сейчас они сидели вместе, разделив одно бревно, а не каждый у своей палатки. Римл о чём-то переговаривался с Мрат, Линно-ри жарил корни тима в золе. Умолкли, когда увидели Енну с Ирой, но окликать не стали.
Бурьян вдоль лесной тропинки давно не разгребали. Енна шла, отшвыривая ногами с дороги препятствия и придерживая ветки, чтобы они не ударили идущую следом Иру по лицу. Остановившись у высокого лиственного дерева с очень широким стволом, она приложила к нему ладонь. Та едва засветилась, что было хорошо заметно в темноте. Из ствола послышался нарастающий гул, потом скрип, и кора треснула, разойдясь в сторону и обнаружив под собой глубокое дупло. Енна взяла мгновенно напрягшуюся Иру за руку и прижала пальцы к выступу внутри.
— Лестница. Не свались мне на голову, творец, — насмешливо сказала она, мгновенно отпуская руку и залезая внутрь первая.
Когда её голова исчезла внутри, Ира испытала укол страха, оказавшись одна в глухом лесу в кромешной темноте. И не стала заставлять себя ждать, залезая следом. Длинная лестница уходила вглубь земли. Лишь насчитав десяток ступенек, Ира замерла, сообразив: не страшно! Ей, пережившей обвал и страдающей фобией, не страшно в узком лазе не толще ствола дерева! Она не могла понять, откуда взялось это бесстрашие, но решила воспользоваться им, пока не накатила фобия. Уже почти спустившись, она всё-таки заехала Енне подошвой сапога по затылку, получив в ответ шипенье.