Закон ее прошлого
Шрифт:
Я с благодарностью посмотрела на него:
– Мне приятна твоя забота. Куда пойдем?
– Думаю, что далеко идти нет смысла, можно найти достойное место и здесь. Я неплохо знаю этот район.
– Тогда веди, – беря его под руку, согласилась я.
– Собственно, даже идти не придется, только обойдем здание. Здесь на третьем этаже прекрасное кафе, каждый сезон – новый повар, так что меню будет сюрпризом. Я узнал, сейчас у них работает один из лучших шеф-поваров Испании. Как ты на это смотришь?
– Нормально
Мы обогнули здание, поднялись на третий этаж и оказались в просторном, но уютном помещении, оформленном в бело-черно-красных тонах. Мэтр провел нас к столику под большим черно-белым панно, зажег свечу и положил тяжелые кожаные папки с меню.
– Закажи сам, – не открывая свою, попросила я. – Если, конечно, еще помнишь, что я поела бы.
– Ты могла бы обойтись и без колкостей, Варенька. Разумеется, я помню, – покладисто сказал Светик.
Пока он делал заказ, я разглядывала его, не стесняясь. За то время, что мы не виделись, Светик немного постарел и чуть обрюзг, но это не портило общей картины. Он все еще неплохо выглядел, если бы не та самая тоска в глазах, которую я увидела даже на афише.
– Как твоя молодая пассия? – поинтересовалась я, вспомнив, как однажды встретила его в компании довольно странной девицы, маниакально снимавшей каждый их шаг на видео, чтобы потом выложить в Интернет.
Светик нахмурился, как будто что-то вспоминал, а потом рассмеялся:
– Господи, о чем ты? Неужели до сих пор помнишь?
– Ту свекольную шевелюру я еще с месяц во сне видела. И лексикон… – Я закатила глаза. – Удивляюсь тебе, Светик. На что повелся-то? На молодость, длинные ноги и большую грудь?
– Не такая уж она была большая, – хмыкнул Светик. – И хватит. Расскажи лучше, как ты оказалась во Франции, почему?
Я закурила. Рассказывать длинную историю моего переезда во Францию не очень хотелось, да и ни к чему Светику знать подробности.
– Москва надоела, – небрежно сообщила я.
– Веский повод, – кивнул Светик, тоже вынимая из кармана брюк пачку сигарет. – И что здесь? Нашла частную практику?
– Ты ведь знаешь, что мой французский не настолько прекрасен, чтобы получить разрешение на практику. Именно поэтому я предаюсь блаженному безделью.
– Похоже, тебя это не очень беспокоит.
– Удивишься – я не устаю радоваться, – с сарказмом отозвалась я, отпивая из бокала белое вино, которое только что налил официант. – Оказывается, безделье – это все, о чем я так давно мечтала.
– Только вот не выглядишь ты счастливой, когда говоришь об этом, – тут же уличил Светик, и я вздохнула:
– Ты прав. Я не умею быть ничем не занятой, это, пожалуй, единственное, что мне недоступно. Зато нашлось время прочитать все, что давно хотела.
Мы умолкли. Светик докурил сигарету, тоже сделал глоток вина.
– Не
– Нет. Но подозреваю, что ты и без вопроса мне сейчас о ней расскажешь.
– Нельзя так, Варя. Она не враг тебе. В сущности, у вас никого нет, кроме друг друга. Она уже немолода и не особенно здорова. Ты понимаешь, о чем я? Ведь потом будешь себя казнить, а уже ничего не исправишь.
Я внимательно посмотрела ему в глаза:
– Это ты о чем? У бабушки что-то не в порядке со здоровьем?
– Варя, ей почти девяносто. Не думаешь же ты, что она совершает утренние пробежки, правда? У нее проблемы с сердцем, она не признается, но я-то вижу. Ей стало трудно долго сидеть за роялем, я настоял на том, чтобы она сократила количество уроков у Макара. Но ты ведь ее знаешь. Через два месяца конкурс в Ницце, Тамара Борисовна настаивает, чтобы я вез Макара туда, и мне никак не удается убедить ее в том, что и без ее участия Макар будет подготовлен должным образом. Но поскольку она его первый педагог…
Я пожала плечами:
– Светик, ты ведь тоже ее знаешь. Спорить бесполезно. Может быть, ей так легче, она чувствует свою нужность, и это не дает ей слечь в постель. Ты не упорствуй.
– Да я особенно и не упорствую. Она бывает в консерватории всего два дня в неделю, остальное время проводит дома, ей, разумеется, тоскливо, а Макар все-таки вносит в ее жизнь оживление. Ничего, что я о нем говорю? – вдруг спохватился Светик, и я махнула рукой.
– Перестань. Я нормально отношусь к существованию Макара в твоей жизни, привыкла уже.
– Но все равно не можешь удержаться от колкости, да? – чуть грустно улыбнулся он.
– Светик, не начинай. Мы встретились спустя столько времени не для того, чтобы ворошить прошлое и вспоминать, кто кому какие гадости сделал.
– Ну что ты… конечно, мы не будем говорить об этом. Просто я подумал, что зря упомянул о Макаре.
– Он твой сын – о чем и о ком тебе еще говорить? Нормально.
Официант принес закуски, снова наполнил наши бокалы. Светик поднял свой и чуть коснулся им края моего бокала.
– Давай выпьем за встречу, Варенька. Честное слово, я очень обрадовался, когда увидел тебя в зале. Это было так неожиданно, но так приятно. Спасибо тебе за то, что пришла.
– И отдельное спасибо за то, что после ужина уйду, правда? – неловко пошутила я, отпивая вино.
– Грубовато, Варя.
– Да, извини, действительно неудачная шутка.
– Ты очень изменилась, Варя. Я понимаю, у тебя тяжелый период в жизни, но ведь это не означает, что нужно обороняться от всех. Я тебе не враг, – негромко сказал Светик, дотягиваясь до моей руки, лежавшей на столе. – Даже развод не заставил меня относиться к тебе иначе, чем прежде, ведь, в конце концов, основная вина лежит на мне…