Закон гор
Шрифт:
О! Это вопрос на засыпку. Если я скажу, что не знаю, это значит, что ситуация крайне неблагоприятная и ничего у нас пока не вытанцовывается, — полковник будет страшно переживать. Если же назову конкретное число, значит, акция уже спланирована с учетом особенностей обстановки и именно в этот день мы будем ее осуществлять. Полковник свяжется по своему каналу с Зелимханом — предупредит о переводе в готовность номер один группы обеспечения — и распорядится по поводу «вертушки». [14] И хотя мы пока конкретно не определились даже с предварительным
14
Вертолет (жарг.).
— Ну как это — к какому? — возмутился я. — Чем скорее, тем лучше! Ты че — не врубился еще: ежели будешь тянуть, то выкупать будет некого?! — Мельком глянул на Руслана, он одобрительно покачал головой и почему-то шепотом подсказал: «Ты скажи — очень злые! Настоящие волки! Каждый день хотят расстрелять и кастрировать. Скажи!» — Они нас уже давно хотят расстрелять и кастрировать! — возопил я. — Не веришь — сам спроси! — Я протянул было трубку Руслану — он категорично выставил вперед ладонь, отказываясь от непосредственного участия в переговорах.
— Может, сначала кастрировать, а уже потом расстрелять? — поправил меня Шведов.
— Не один ли хер?! — набычился я. — Я б на тебя посмотрел, если б ты тута оказался! Шутник, бля! Тебе че — до пятницы слабо бабки собрать?
— Ладно, не бери в голову, — примирительно пробормотал полковник, в голосе его я уловил некоторое оживление. — До пятницы… Хм… Ну, можно и до пятницы. Если поднапрячься…
— Да ты уж поднапрягись, братишка, поднапрягись! — униженно попросил я. — Уже нам тута совсем невмоготу — голодом морят, вкалываем каждый день, как папа Карло…
— Ой пиз…т, э — вай пиз…т! — воскликнул Руслан, ласково ухмыляясь и разводя руками. — В следующий раз попадешься — точно жрать не дам и вкалывать заставлю!
— Следующего раза не будет, — твердо пообещал я и вновь обратился к полковнику:
— Значит, если к пятнице соберешь — обмен в субботу.
— Можно и в субботу, — согласился Шведов. — Ты только в пятницу еще раз звякни — мало ли…
— Не пойдет в субботу, — что-то посчитав про себя, заявил Руслан. — Мы в субботу заняты будем. Скажи, пусть в воскресенье приезжают. Где вас проводник встретил, помнишь?
— Помню, — кивнул я, едва сдержавшись, чтобы не разулыбаться. Прав был фээсбэшник! В субботу у этих товарищей не будет времени для такого скучного мероприятия, как получение каких-то вшивых восьмисот пятидесяти штук баксов. Очень приятно!
— В воскресенье с утра их там будет ждать наш человек, — сказал Руслан. — Так и передай — в воскресенье с утра.
— Значит, обмен будет в воскресенье, — сообщил я Шведову. — В субботу МЫ БУДЕМ СТРАШНО ЗАНЯТЫ… — покосился на Руслана — как-то он отреагирует на это «мы»? Не отреагировал. Ну и молодец — поживешь чуть подольше. Окажись ты посообразительнее, пришлось бы тебя ликвидировать прямо сейчас и на ходу рожать плохо претворимый в жизнь план внезапно свалившегося на голову предприятия, чреватого самыми неожиданными последствиями.
— Ну что ж, ежели вы в субботу будете заняты… — Шведов сделал паузу, давая мне понять, что информация принята к сведению. — В воскресенье
Подробно объяснив полковнику, как добраться до условленного места, я пообещал еще раз позвонить в пятницу, и мы распрощались. Ну что ж: машина запущена. Осталось дело за малым — дождаться субботы и, аккуратно вырезав всех подвернувшихся под руку нужных товарищей, свалить из этого славного местечка целыми и невредимыми…
Глава 8
— А тебе с чеченками не доводилось в джюжилярики играть? — не отрываясь от дырки, поинтересовался Братский. Говорил он практически в полный голос — шум в обоих дворах стоял такой, что можно было особо и не таиться.
— В джужи… как? — не понял я.
— Ну, это определенная часть публики у них так выражовывается, — поспешил пояснить фээсбэшник. — В буквальном смысле — трахаться.
— Да нет, как-то не пришлось, — слегка покривил я душой — был, знаете ли, у меня некоторый опыт по данной части. Весьма незначительный. Но Братскому совершенно необязательно об этом знать, как, впрочем, и остальным тоже. — Ты это к чему?
— Да так… — фээсбэшник едва слышно крякнул и некоторое время помолчал. — Без дамского общества давненько уже, а тут… В общем, есть даже очень аппетитные, я вам скажу. Ннн-да…
— Терзаешься? — ехидно полюбопытствовал я и назидательно продекламировал:
— Лицезрение плоти недоступной есть пытка немалая, искушение для страждущего отрока! И отрок оный впадает в грех сатанинский, а дабы избавиться от греха, должен умерщвлять плоть… Ну-ну, не обязательно умерщвлять, — поправился я, перехватив недоуменный взгляд Братского — не слишком ли витиевато для среднестатистического бандюги? — Можешь вздрочнуть слегонца — я не буду подглядывать (Братский негодующе фыркнул — опять припал к дырке). Или иди на мою сторону — тут сплошь одни старухи…
Еще раз плотоядно крякнув, Братский послушно отлепился от дырки — мы поменялись местами. Действительно, в усадьбе Салаутдина имело место нечто похожее на спонтанный слет чеченских молодаек, простоволосых и по большей части весьма соблазнительных, которые весело сновали по двору, перешучиваясь-переругиваясь, и занимались приготовлениями к грандиозному торжеству.
Во дворе Руслана шли аналогичные хлопоты, но гораздо более скромные — там неспешно орудовали всего-навсего четыре бабуськи, упакованные в шерстяные платки, глухие халаты и вязаные гетры, — а между тем природа-мать подарила клану Асланбековых для организации торжеств весьма погожую субботу, не по-сентябрьски теплую и солнечную.
Мы с Игорем, похерив график дежурства, с самого рассвета торчали на чердаке, наблюдая за предпраздничной суетой в сопредельных усадьбах. Периодически к нам присоединялись Джо и Мент, обуреваемые приступами нездорового любопытства, но я отправлял их вниз, ссылаясь на бдительных часовых, каковые могут заподозрить неладное.
Лось любопытства не проявлял: он добросовестно спал, памятуя, что в случае благоприятного стечения обстоятельств нам предстоит всю ночь активно бодрствовать. Наш доморощенный киллер вообще крайне нелюбопытен по отношению к нормальным явлениям общечеловеческого порядка. Вот ежели бы его пригласили на чердак, чтобы продырявить кому-нибудь череп, — это другое дело. Тут бы он моментом подскочил.