Закон кольта в Вермийоне
Шрифт:
— Я знаю, что лучше сразу отказаться от дела и уехать отсюда, Торби, чем ползать на брюхе, лгать, унижаться, дрожать от страха и следить за тем, чтобы не обидеть ненароком самую примитивную банду примитивных грабителей. Впрочем, где здесь склад или контора Дивэйна? Это во-первых, а во-вторых, где я могу получить на пару дней угол с койкой и столом?
— Контора и склад у него на другом конце города, а что касается постоя, то у нас есть для наших работников барак, в котором вас с радостью встретят, — сказала Милли.
— Спасибо, —
Клей повернулся и совсем уж было собрался уходить, но тут Милли подошла к нему, взяла за локоть и произнесла:
— Там, в Кастелле, я предложила вам работу, и вы сказали, что подумаете. Что вы решили?
— Я обещал вам перегнать сюда мулов, потому что мне это было по пути. Считайте, что мы сочлись с вами.
Когда он ушел, Торби сердито вымолвил:
— Этот человек мне не нравится. Как ты могла предложить работу бродяге, да наверняка еще и скандалисту, а, Милли?
— А почему бы и нет? — спокойно ответила Милли. — Пока мы не закончим борьбу за тропы в Юту, нам, скорее всего, понадобится не один такой скандалист, как Клей Орд.
— Даже если они будут разъезжать на краденых конях, так? Хорошо, не будем ругаться, Милли. Пока тебя не было, я все ломал голову над нашими делами. Может, было бы лучше отдать Дивэйну Юту, пусть он с ней торгует, а? Мы бы держались старых троп и торговали бы там, где дела у нас и так неплохо идут. Мне кажется…
Милли резко повернулась к нему:
— Марк! О чем ты говоришь! И думать даже не хочу о том, чтобы отказаться от Юты. Папа все время мечтал об этом… Нет, идти надо до конца, что бы ни случилось. И давай вообще прекратим разговоры на эту тему. Мы должны осуществить наши планы насчет торговли с Ютой и… Словом, это окончательное решение!
Она сердито развернулась и вошла в небольшое, приземистое строение, где размещалась транспортная контора «Эвелл и Торби». Торби проводил ее взглядом и направился к Джонни Буффало, который разгружал последних трех мулов.
— Выведи этого гнедого из загона. Немедленно!
Джонни отрицательно мотнул головой:
— Не мой конь. Это конь Орда. Говорить Орду!
— Пусть этот Орд катится к черту… Делай, что тебе говорят, проклятый индеец!
Джонни Буффало взглянул прямо в глаза Марку:
— Ты нехорошо говорить. Джонни уволиться. Теперь же.
Он бросил на землю вьючное седло, только что снятое с мула, и с достоинством вышел из загона.
Очень высокий и худой мужчина, лысый, с профилем стервятника, смотрел на Клея из-за длинного прилавка в торговой конторе Джека Дивэйна:
— Дивэйн?.. Уехал сегодня после полудня с одним из караванов в Юту. Пробудет в пути дней, скажем так, десять.
— Если вы увидите его прежде меня, передайте, что его ищет Клей Орд.
Клей вышел на улицу и отправился на поиски дома миссис Дилон, у которой ему рекомендовала остановиться
— Да, — сказала ему вдова, — я могу сдать вам комнату, и столоваться можете у меня.
Клей заплатил ей за неделю вперед и в ожидании Ужина занялся с детьми. А когда они покончили с едой, пришла Милли Эвелл с пакетом подарков для малышей. Тепло поздоровавшись и поговорив с миссис Дилон и ее ребятами, Милли обратилась к Клею:
— Похоже, я постоянно требую от вас услуг. Не можем ли мы перемолвиться парой слов с глазу на глаз?
Клей кивнул и вышел вслед за ней на улицу.
— Речь пойдет о Джонни Буффало. Торби пустился с ним в какой-то глупый спор, в результате чего Джонни молниеносно уволился и теперь накачивается виски в салуне Моса Стокли. Джонни очень давно служит у нас. Я была еще совсем ребенком, когда отец принял его. Он очень хороший работник, честный и верный человек. Я очень не хочу терять его. Кроме того, завтра утром надо отправлять караван на Эш-Крик, и его некем заменить, потому что все остальные мои люди разошлись с другими ми караванами. Вы не могли бы сходить в салун Стокли и уговорить его вернуться? Право, мне очень неловко, что я все время прошу вас об одолжении, но…
— Я приведу его, — спокойно ответил Клей. — Джонни хороший индеец. Из-за чего он поссорился с Торби?
Смутившись, Молли объяснила:
— Марк приказал ему вывести того гнедого из нашего загона, а Джонни отказался выполнить распоряжение.
— Однако Торби упрямая штучка… Неважно. Поставлю жеребца в другом месте.
— Нет. Он останется именно в нашем загоне, — упрямо подняла подбородок Милли. — Марк должен раз и навсегда понять, что мы должны вести себя с этими бандитами более решительно.
— Торби никогда не поймет этого, — заметил Клей без всяких околичностей. — У него слишком гибкий хребет. Впрочем, я пошел за индейцем.
Когда он утонул в ночной тьме, Милли продолжала смотреть ему вослед, задумчиво покусывая нижнюю губку.
В салуне Стокли, типичном для этих забытых Богом краев заведении, со стойкой-баром и несколькими столами для карточной игры, сидели за бутылками и дулись в карты несколько человек, а Джонни Буффало стоял перед стойкой. Перед ним красовалась бутылка виски. Он уже порядочно выпил, и его черные глаза несколько остекленели.
Хозяин заведения Мос Стокли был крупным, некогда сильным и мускулистым мужчиной, но уже растолстевшим, ожиревшим и размякшим от постоянного пребывания в закрытом прокуренном помещении, малой подвижности и склонности к виски. Глаза его, маленькие и холодные, сидели глубоко, прячась под набрякшими веками. Пронзительным взглядом он проводил Клея, направившегося прямо к Джонни. Клей отодвинул в сторону бутылку и принялся уговаривать индейца отправиться спать, поскольку утром ему предстоял долгий путь.