Закон королевского бутерброда
Шрифт:
– Он сказал «Послушаю…». Много чего увидеть в темноте он бы не смог. Что же ему удалось услышать? Из-за чего его убили прямо на вечеринке…? Почему подслушанный разговор был так опасен, и для кого, если хохол ни черта не понимал по-английски?!
Капитан Глеб рассуждал вслух, скорее, для стройности своих размышлений, а отнюдь не из-за желания поделиться ими с взволнованными женщинами.
– Извини. Мне нужно ненадолго уехать в офис. – Джой робко тронула Глеба за руку. – Понимаешь, с завтрашнего дня на остров начинают приходить яхты, участвующие в гонке.
Несколько маленьких разъездных лодочек-«динги» качалось у деревянных свай причала. Старая сигнальная мачта звенела на ветерке металлическими тросиками, уходящими вдоль её растрескавшегося ствола в вышину.
– Его «динги» здесь нет. – Марисоль ещё раз устало, но внимательно посмотрела на рябь разноцветных бортов. – Придётся нам взять водное такси, чтобы добраться до «Зенита». Подожди, пожалуйста, пока я добегу до прокатного офиса, ага?
«Фил и шустрый парень на вечеринке одинаково утверждали, что Валерка переправлялся в тот вечер на свою яхту вместе с Катей. На чём? Ребус…»
– Хорошо, я подожду.
Даже сидеть на тёплых досках причала было приятно. Прозрачная до самого донного песка голубая вода мелко сверкала под отвесными солнечными лучами. Немного поболтав ногами в воде, Глеб Никитин растянулся на деревянном настиле в полный рост. Так он не мешал никому, да и редкие прохожие не очень-то и нарушали его ленивый покой своими громкими голосами.
«Чайки почему-то здесь все сплошь молчаливые.… И музыку никто на яхтах зря не гоняет. А когда же это моя славная Наталья Павловна последний раз в отпуске-то была? Вот сюда бы её отправить! С детишками, с майором…».
Словно прочитав приятные мысли Глеба, прямо над ним пронзительно захохотала какая-то женщина.
«Досадно…».
Пришлось открыть глаза. Две загорелые блондинки и невысокий лысый мужчина уже прошли мимо, никак не заметив лежащего человека и смеясь явно не над его грязными босыми ногами.
– Оп-ля!
Девушки по очереди спрыгнули в небольшую пластмассовую лодочку, а коренастый яхтсмен начал распутывать причальные верёвки.
– Парень! Эй, ты!
На этот раз его заметили. Лысый обращался именно к Глебу.
– Я сейчас заведу мотор, а ты быстренько сбрось ко мне в лодку кормовой конец. Понял?
«То, что он в чёрных очках, конечно, не очень плохо…. И девушки с ним замечательные. Гораздо хуже, что этот резвый командир обрит наголо и носит такие безобразно большие усы».
Продолжая удобно лежать на досках причала, Глеб с улыбкой прищурился в сторону собеседника.
– Ну! Ты что, глухой?!
«Хорошо, что не немой…»
Внезапно вскочив, Глеб подошёл к причальной тумбе, за которую последним швартовым держалась лодочка лысого грубияна. Девушки хихикали, а тот продолжал сердиться, перегазовывая подвесным моторчиком.
– Давай, быстрей! Пошевеливайся!
Не выпуская из рук шершавой пропиленовой верёвки, капитан
Прыжок лысого гражданина из лодочки на причал был свиреп и стремителен.
– Ты мне надоел!
Кулачок яхтсмена казался непропорционально крохотным по сравнению с его гигантскими усами. Глеб перехватил удар играючи.
– А ты оказывается, забияка, амиго!
Лысый молча попробовал замахнуться ещё и слева, потом прыгнул вперёд, целясь обеими руками в горло Глеба.
– Ну-ну…
Почти интимно Глеб Никитин схватил своего разгневанного оппонента в охапку.
– Если ты, дружок, сейчас же не остановишься, то боюсь, что мы с тобой опять упадём в воду.
– Опять?
Грозные усы опустились, а брови, наоборот, недоумённо вздёрнулись вверх.
– Я тебя не помню. Мы с тобой ссорились раньше?
– Ты так купался когда-то с моим русским другом. Его имя – Валери, а подругу его звали Катя. Вспомнил?
Плотное и мускулистое тело яхтсмена как-то внезапно обмякло.
– Что тебе от меня надо?
Отступив на шаг назад, Глеб пристально осмотрел лысого с головы до ног.
– От тебя лично – ничего. Ты мне несимпатичен. Скажи своим девушкам, чтобы не визжали так нехорошо. Мы с тобой просто погуляем здесь минуту, другую. Поговорим. Потом ты, милый петушок, вернёшься к своим прелестным курочкам.
– А…
– А иначе – в воду, в воду. Понял?
Частые публичные паданья с пирса в прибрежные волны очень уменьшают личный потенциал даже очень уверенных в себе мужчин.
– Хорошо.
Лысый покорно сделал первый шаг по причалу.
– Рассказывай.
– О чём?
– Что ты делал в тот вечер, когда убили Катю?
Ответ был быстр, но неубедителен.
– До полуночи я сидел в баре.
Внимательно выслушав собеседника, капитан Глеб с укоризной посмотрел на него сверху вниз.
– Разве я похож на вашего комиссара полиции?
– Он чёрный…
– А я, по-твоему, глупый?
– Ладно… Мы пили с ней тогда вместе. Она была очень расстроена, не хотела ехать с ним, ну, с твоим другом, на их яхту. Он тоже был не один. С кем-то говорил, потом исчез. Она сказала, что у нас есть час.… В тот вечер Катя не хотела заниматься сексом у меня на яхте, она чего-то тогда боялась.
По всему было видно, что лысый не лжёт, а просто подробно и внимательно рассуждает.
– Мы подъехали на причал по отдельности, быстро переправились с ней отсюда на «Зенит», но ничего тогда не успели. Она, хоть и была сильно пьяная, но услышала голоса, испугалась и приказала мне прыгнуть за борт. Я прыгнул.… Наши яхты стоят рядом. Вон там. – И взмахом руки усатый распутник показал на залитый солнцем простор гавани.
Наступила очередь Глеба остановиться и задуматься.
– Ты говоришь, голоса? Кто-то подплывал на разъездной лодке к «Зениту»? Их слышала только Катя? Это с её слов ты говоришь мне о нескольких голосах?