Закон молчания
Шрифт:
— Поменьше слушай, что там треплют, — резковато сказал вернувшийся Тачетта и со стуком поставил на стойку две крохотных чашки-наперстка с чернющим кофе, но Сэм только плечами передернул, всем своим видом демонстрируя уверенность в собственной правоте.
— Или опять устроит, как тогда с Монтаной было, — упорно продолжил он. — Напарника на глазах режут, а этот молчит. — Сэм понизил голос еще сильнее, как будто хотел добавить жути. — И смотрит. Робот, мать его. Вот уж повезет кому…
Историю про Тони Монтану Тед слышал не раз, в паре-тройке вариантов, различавшихся лишь степенью кровавости. Случилась она еще до его присоединения к ребятам Маранцано, но до сих пор оставалась на слуху. Так вот, значит, это
Сколетта кивнул Теду, жестом остановил поднявшегося следом Сэма и жестом же подозвал доевшего мороженое рыжего.
— Идемте-ка, парни. Нужно обсудить одно дельце.
Направленный ему в спину сочувственный взгляд Тед ощутил едва ли не всей кожей.
***
Дельце оказалось из простых. Владелец пригородного мотеля опять слегка подзабыл, кому обязан своим спокойствием и благополучием, и задерживал плату. Нужно было поговорить.
— Пока только поговорить, парни. — Сколетта, развалившийся на стуле в задней комнате бара, чиркнул зажигалкой и пододвинул к себе пепельницу. — Вежливо. Пусть немного освежит память. Главное, — он сделал затяжку и выпустил длинную струю дыма, — не пугайте его там чересчур. Андерсон — тот еще трусливый хорек, может и в штаны наложить.
Говорил он это, скорее, для новоприбывшего, еще не знакомого с их «клиентами», а потому могущего понять указание несколько… превратно и слегка переусердствовать.
Громко хохотнув, Джо снова затянулся и махнул свежеиспеченным напарникам рукой: свободны, идите выполнять.
У самого бара парковка была запрещена, так что Тед оставил машину в переулке по соседству, всего ничего прогуляться. Рыжий за короткую дорогу не проронил ни слова. То ли думал о предстоящей беседе, то ли до сих пор пытался смириться с карьерным падением. Еще не хватало, чтобы и правда начал задирать нос. Ну да это легко проверить.
— Ты как? За руль или прокатить? — Тед выудил из кармана ключи, пискнул сигнализацией.
Напарник скользнул глазами по черному «Штуберту» пятой серии, пожал плечами.
— Не люблю водить, если не возражаешь.
— Тогда запрыгивай.
Тот шустро нырнул внутрь. Не назад, а на штурманское кресло. Ага. Значит, изображать опального почти-босса и снисходительно позволять возить свою царственную задницу по делам мы уж точно не собираемся.
— Тебя как звать-то? — Теодор включил зажигание и недовольно поморщился. Громковато гудит: когда все нормально, движка почти не слышно. Похоже, придется менять заправку, а если не пройдет, тогда уже смотреть.
— Денис. — Тот оторвался от телефона и поправил пристегнутый ремень.
— Тед. — Теодор сунул ему ладонь и крепко пожал протянутую в ответ руку. — Лендер.
Ладонь у напарника была узкая, но не квелая, как снулая рыбина, а хватка — крепкая. Что до имени — его Тед твердо решил сократить, если сработаются. Подумалось, что Воронцову, попытайся он примкнуть не к ним, а к семье Гамбино, не светило бы вообще ничего, не то что заделаться, пусть и ненадолго, помощником капо. В отличие от дона Сальваторе, принимавшего к себе публику самую разношерстную, Карло Гамбино считался приверженцем старых традиций, и не-итальянцам в его организацию путь был закрыт наглухо. Собственно, и сам Теодор, повернись все два года назад с точностью до наоборот, не мог бы рассчитывать ни на что. Конечно, в каком-то смысле это означало сравнивать сорта дерьма, но даже при соответствующем происхождении оказаться в рядах семьи Гамбино он желанием не горел совершенно. Маранцано в своих кругах имел репутацию человека разумного, спокойного и взвешенного, интеллектуала,
Тед вырулил из переулка, прибавил газу и перестроился в левый ряд. Ехать предстояло в западный пригород, что хорошо: не нужно переться сперва на Центральный остров, а с него на восточное побережье. Пробки, конечно, уже спали, но что в городском тоннеле, что на обоих мостах наверняка еще плотновато.
Денис снова уткнулся в свой телефон, и, покосившись в его сторону на светофоре, Тед понял, что напарник увлеченно дуется в какую-то головоломку. Вымогатель, блин! Страшный мафиозо, метивший на место повыше! Одно другому не мешало, но все равно стало смешно. Тот на негромкое хмыканье поднял голову, глянул вопросительно. Тед махнул рукой. Хотелось узнать, как его-то сюда занесло и чего не поделил с начальством, но на расспросы о прошлом было наложено негласное табу (пусть оно иногда нарушалось, но сейчас уж точно интересоваться рановато), а за вторую тему Теодора могли с полным на то правом послать в задницу.
Молчать, однако, становилось все неуютней. Это тебе не дона катать: с напарниками Тед пусть и не водил такой уж тесной дружбы, но привык перекидываться хоть парой-тройкой фраз, а не таращиться на дорогу, не говоря ни слова.
— Ну и как тебе Джо? — поинтересовался он, перестроившись вправо и обогнав тихоходную микролитражку. — Блин, и чего выперся левее левого, если больше сороковника не едешь?
— Нормально. — Денис поставил игру на паузу и сунул телефон в карман пиджака, тут же некрасиво оттопырившийся.
— Ну да. Он мужик спокойный.
«В отличие от Макса» прямо-таки повисло в воздухе, но оба сделали вид, что ничего не заметили.
— Я слышал, — кивнул Денис. — Тут лучше свернуть и через Кулвер-стрит. Длиннее, но меньше светофоров.
— Не учи ученого, — беззлобно фырнул Тед, уже после первой остановки на красный знавший, как мизерны их шансы попасть в «зеленую волну», и перестроившийся в ряд на поворот, и все-таки не удержался: — Может, оно и к лучшему. Сколетта…
— Спокойный. Ты говорил.
— Ну да. — Тед ощутил, что напарник держится немного отстраненно, и решил чуть надавить: — По крайней мере, лучше, чем… А, блин! — Не договорив, он резко отрулил в сторону, когда какой-то недовольный тем, что его величество на здоровенном внедорожнике не спешат пропустить, перестроился вправо, выскочил прямо перед носом «Штуберта» и поучительно вдарил по тормозам. — Вот же ур-род!
Довольный преподанным уроком, внедорожник рванул вперед.
— Судя по номерам, он из Эмпайр-Бей, — заметил рыжий, совершенно не впечатленный ни рывком, ни резким торможением, от которого заблокировались и дернули тело назад страховочные ремни.
— Угу. И понятия не имеет, что дальше по курсу камера, — добавил Тед.
Погонять он любил, но там, где за это не нужно расплачиваться.
— Туда и дорога. — Рыжий пожал плечами и совершенно спокойным тоном, каким обсуждают, скажем, погоду или заказ в ресторане, проговорил: — Слушай. Если тебе интересно, с чего вдруг меня перевели, спроси напрямую. И я сразу отвечу: не по моей вине. Я был против, de Casacco настоял, парни попали в перестрелку. Конец истории.
Прозвище Уайтера он произнес с жутким акцентом. Даже Теодора, не слишком сильного в итальянском, покоробило.