Закон подлости никто не отменял
Шрифт:
– Кабинет – это тот, который примыкает к спальне? Ваша светлость, я туда не заходила! – ну разве что нож для бумаг там взяла.
– Не заходила, но зато сразу поняла о чём речь? – ни капли не поверил он.
Лишь сейчас я осознала, что Рик зол, и по коже побежали колючие мурашки. Не буду развивать мысль о том, что может сделать потомственный аристократ с какой-то там «Сюзи», влезшей в его дела.
А учитывая, сколько я лгала, признание в том, кто я в
В общем, всё плохо, но бывало и хуже.
– Рик, я ничего у тебя не воровала!
– Оу, уже переходим на «ты»? – ухмыльнулся он.
Граф сделал новый шаг вперёд, а меня посетила ещё одна запоздалая мысль – что мы вдвоём, наедине, в отдалённой потайной пещере. А мужчины не всегда отдают девушек под суд, у них есть иной способ «восстановить справедливость». Способ, который нам точно не подойдёт!
– Сейчас же прекрати! – рявкнула я, вскидывая руку с боевым пульсаром.
Граф притормозил, но вместо вопля ужаса я услышала неприятное:
– Кстати, помнишь, что к магам и магичкам закон строже?
Я мысленно взвыла, снова признавая себя дурой. Заодно вспомнила папу, который пенял не только на нетерпеливость – моя прямолинейность отцу тоже не нравилась.
– Хитрее надо быть, Самирина. В конце концов, у тебя есть женские чары, так используй их хоть иногда! – с чувством говорил он.
Вот сейчас… это был идеальный случай, точно-точно. А Арзанский ещё и подстегнул:
– На горничную тоже не ты нападала?
– Это была случайность, – я потупилась.
– Ну-ну, – скептично произнёс граф.
В общем, точно нужны чары. По-другому не отвлечь. И от мысли, что именно собираюсь сделать, щёки залил густой румянец, а взгляд приковался к шершавому каменному полу…
– Рик, прости меня, пожалуйста, – пробормотала я жалобно.
Замер на мгновение, а потом…
– Два редких свитка, Сюзи! Где они?
– Понятия не имею. Я не трогала.
– Ой ли!
Я была возмущена несправедливым обвинением, но всё-таки скользнула навстречу. Арзанский тоже был возмущён, и зол, и даже ноздри раздувались, однако подпустил.
Ещё одна проблема – я не умела соблазнять. Никогда не пробовала. Даже во времена жизни в общежитии, предпочитала уделять время учёбе, а не сомнительным наукам (взломы за сомнительные науки не считаются!).
Поэтому сейчас было страшно, напряжённо, и я дико в себе сомневалась. Подойдя вплотную, положила дрожащие ладони на его грудь, задрала голову, и…
А
Как тогда, в коридоре, только на порядок жарче. Так, словно соскучился. Будто все эти дни только нового поцелуя и ждал. Это тоже были чары – не магические и не колдовские, но всё-таки. На несколько бесконечных секунд у меня закружилась голова и ослабли ноги, а в груди начал назревать самый настоящий пожар.
Рик прижал крепче, внезапно легонько укусил за язык, и я охнула. Однако поцелуй мы прервали по иной причине – нас отвлёк громкий неприятный скрип.
Я испуганно повернула голову и изумилась, глядя как крышка лабораторного стола, который казался монолитным, разделилась на две части и разъезжается в стороны. А из глубин, из темноты последнего тайника, поднимается небольшая прозрачная колба.
– Искра, – впившись взглядом в фиолетовое свечение на дне стеклянного сосуда, выдохнула я.
Я хотела подскочить и взять, но Арзанский удержал, и колба осталась висеть над столом с разъехавшейся столешницей.
– Мы открыли ещё один тайник, понимаешь? – продолжила я возбуждённо. – Тайник с Искрой истинной любви открывает поцелуй!
Рик фыркнул. Сказал после паузы:
– Да, мой прадед такими методами обыска вряд ли пользовался.
Я улыбнулась. Тут же дёрнулась в объятиях Арзанского:
– Ну, хватит. Выпусти.
Он не подчинился, и я не сразу поняла, что происходит. А осознав, поспешила обозначить:
– Колба с Искрой – моя!
– Да ты что? – не смутился граф.
Вот теперь меня отпустили. Я отскочила от хама с аристократическим титулом и уставилась сурово.
– Мы на моей земле, этот тайник делали мои предки, и Искру, по преданиям, добыл один из них, – принялся перечислять его сиятельство. Какой, однако, мелочный! – Так с чего бы вдруг я должен её тебе отдать?
У меня аж кулаки сжались, но доля истины в его словах была…
– Мне очень нужна эта искра, – ответила я, выкладывая все карты. – Я искала её два года. Заметь, без меня бы ты её всё равно не нашёл.
– Как и ты без меня, – не постеснялся утонить граф.
Тихо рыкнув, я продолжила:
– Я ведь говорила про жениха. Будь у тебя такой жених как Олаф, ты бы…
– Упаси меня небо от любых женихов! – воскликнул Арзанский.
Он, конечно, шутил. Вернее, насчёт жениха шутил, а отдавать колбу не собирался. Пришлось кивнуть и вспомнить о том, что не такая уж я и слабачка. Если понадобится, то врезать могу только в путь!