Закон подлости
Шрифт:
Плача и бережно лаская Пашкино тельце, Нелужа с ужасом обнаружил одно, второе, третье пулевое отверстие… В Пашку, в бедного маленького Пашку стреляли пять раз!
Капитан опустился на колени, бессильно склонив голову над тельцем. Он не слышал, как где-то за забором причитала соседка, как начали собираться встревоженные пожаром люди, как пытались сбивать пламя, что было совершенно бесполезно и бессмысленно. Он не думал о том, зачем застрелили шестилетнего мальчика, и о том, почему в городе в этот день не функционирует пожарная охрана.
Сан Саныч Нелужа не хотел ни о чем думать и не хотел ничего видеть. Зачем? Пашку все равно не вернуть.
А потом он поднял голову и молча смотрел, как
А потом примчалась вызванная кем-то машина «скорой помощи». Нелужа молча передал врачам тело Пашки, так же молча поднялся и пошел к «уазику», ждавшему у ворот. Сел за руль, секунду помедлил, потом, решительно врубив движок, направил машину в сторону Затона.
5
В два часа дня к дому Леонида Заславского в Затоне медленно подкатила оливкового цвета «Нива», остановилась немного поодаль и замерла. Через минуту дверцы «Нивы» открылись, и из нее выскользнули два человека, тут же скрывшиеся в прилегающих к забору дома кустах. А спустя несколько минут одного из них уже можно было увидеть влезшим на дерево перед высоким забором и оглядывающим огромную огороженную территорию, принадлежащую Заславскому.
— Двое перед входом на улице, — сказал он, — остальные внутри.
— Как у тебя там обзор? — спросил снизу не видимый глазом второй.
— Отлично. Все как на ладони.
— Держи. — К сидящему на дереве взлетел карабин, сидевший ухватил его за ствол и подтянул к себе. — Укладывай всех, кто выскочит из дома, а начни с этих двоих. Не сразу, через две минуты.
Док — а это он был внизу — быстро преодолел забор с помощью все того же дерева и начал тихо продвигаться в сторону дома. Обойдя его, он чуть меньше чем в две минуты оказался в торце, рядом с черным входом и двумя мозаичными окнами, располагавшимися одно над другим, — судя по всему, здесь была лестница, ведущая на второй и третий этажи. Рядом с этими окнами на уровне второго этажа нависал узкий длинный балкон. Док посмотрел вверх на балкон, прикидывая дальнейший путь.
И как только он сделал это, отведенные им две минуты закончились, раздались друг за другом два выстрела и послышались вскрики раненых. Тут же музыка, которая едва доносилась из-за двери черного входа, стихла, и через несколько секунд в доме послышались голоса и топот ног. Док, подтянувшись, взобрался наверх и осторожно перевалился через балконные перила. И пока он это проделывал, раздались еще три выстрела, начались крики и ругань.
На балкон выходило две комнаты. В одной, с приоткрытым окном, не было никого, а в другой, обхватив голову руками, притаился какой-то испуганный человек. Док неслышно пробрался в пустую комнату и выглянул в коридор. На этаже было пусто. Сняв пистолет с предохранителя, он передвинулся к соседней двери, резко раскрыл ее ногой и ворвался внутрь. В комнате он обнаружил испуганного Леонида Заславского с такой же испуганной девушкой, и ни тот, ни другая явно не собирались сопротивляться. Оба покорно позволили усадить себя на стулья и связать.
— Ну что, господин Заславский, — грозно сказал Док, — доигрался? Я тебя предупреждал. Заславский склонил голову.
— Сколько человек в доме кроме тебя? — спросил Док. — Быстро.
— Семеро.
— Битый здесь?
— Нет.
— Сидеть тихо.
Он вышел из комнаты и осторожно направился к лестнице, ведущей вниз.
Снаружи
Оказавшись у лестницы, Док подался чуть вперед и заглянул на первый этаж.
Лестница спускалась в огромный каминный зал, за которым виднелся за распахнутыми стеклянными дверями холл с выходом на улицу. В дверях, между холлом и каминным залом, стояли двое, оба вооруженные пистолетами и оба взвинченные из-за неожиданного нападения. Один — тот, что был постарше, — нервно выговаривал что-то второму, тыкая рукой, в которой был зажат пистолет, в направлении каминного зала. Через секунду Док понял, что речь идет о телефоне. Старший приказывал младшему куда-то немедленно звонить. Док быстро пригнулся, спрятавшись за бортиком лестницы, и вовремя, потому что мгновение спустя младший развернулся и побежал прямо на Дока — как оказалось, базовая станция радиотелефона стояла на высокой подставке под лестницей. Когда младший добежал до нее и схватился за трубку радиотелефона, старший уже отвернулся от него и пошел к входной двери, держа пистолет перед собой. Было совершенно ясно, что Артист своим прицельным огнем навел панику на всю братию.
Запикали кнопки радиотелефона, парнишка под лестницей уже готовился к разговору, когда Док, бесшумно перескочив через перила, обрушился прямо ему на плечи. Парнишка успел только крякнуть и тут же рухнул под тяжестью Дока, придавившего его к полу. Несмотря на то что шума они почти не произвели, тот, что был постарше, резко обернулся. Док увидел его искаженное злобой и диким страхом лицо, а потом увидел, как он, вскинув руку с пистолетом, быстро идет на него, но как-то немного странно от нервного перенапряжения — на полусогнутых ногах, а еще через секунду он начал стрелять. Резкий грохот разорвал тишину в доме, потом еще раз и еще. Этот человек упорно лупил в стену рядом с Доком, который лежал, железной хваткой вцепившись в парнишку, но он приближался все ближе, и шансы попасть с каждым шагом у него увеличивались. И хотя так уж получилось, что Док оказался прикрыт парнишкой и его трудно было достать, не продырявив этого замершего от страха незадачливого охранника, Док видел, что стрелявшего это нисколько не беспокоит. Наконец Доку удалось просунуть руку с пистолетом под локтем парня, спокойно прицелиться и выстрелить. Старший охранник, уже вошедший к этому времени в каминный зал, дернулся и, взмахнув руками, рухнул на пол. Пуля, выпущенная Доком, попала точно в сердце. Охранник был мертв.
Прошло всего шесть секунд.
Док встал, поднял с пола совершенно сомлевшего парня, быстро и крепко спеленал его веревкой, хорошенько тряханул малого, чтобы хоть немного привести его в чувство.
Через минуту Док уже спешил на улицу.
Едва приоткрыв дверь, он сразу понял, что бой закончился; он уже совершенно спокойно толкнул дверь ногой, и взору его предстала следующая картина: на земле лежало пятеро стонущих, извивающихся от боли братков, получивших от Артиста свинцовые подарки — кто в ногу, чтоб меньше бегал, кто в руку, чтоб не стрелял, а рядом стоял сам Артист и выговаривал что-то одному из них, у которого вдобавок была еще и в кровь разбита морда.
— Я же тебе говорил, — назидательно произносил Артист, — не надо стрелять, тир закрыт. У тебя что, со слухом не все в порядке?
Видимо, Артист уже успел отобрать у этих горе-бандитов все оружие, потому что вооружен он теперь был просто как герой боевика. На правом плече кроме карасевского карабина с оптикой болтался «Калашников», за пояс были заткнуты две новенькие «беретты» и пистолет Макарова.
Док подошел к нему и положил руку на плечо, останавливая поток красноречия.
— Ну как там? — спросил Артист.