Закон подлости
Шрифт:
– Я передумала, – сказала она водителю, – отвезите меня на площадь Свободы.
На одной из центральных улиц, рядом с площадью Свободы, в высотном офисном здании, блестящем и новом, располагалась контора Харламова. Маша никогда там не была, но прекрасно знала, где она находится. Да и вывеску видела. «Адвокатское бюро Дмитрия Харламова». Раньше она на эту вывеску с затаённой завистью посматривала, а сегодня с негодованием и возмущением. Обидно будет, если Дмитрия Александровича на месте не окажется, и он не узнает, что она о нём думает.
Миновав охрану
– Вы записаны на приём? – чуть свысока поинтересовалась у неё секретарь в приёмной.
– А он на месте?
– Дмитрий Александрович занятой человек, и если вы не записаны к нему на приём…
– А что мне нужно сделать, чтобы он принял меня без записи? Убить кого-нибудь? Я могу. Могу начать с него.
– Девушка. – Секретарь, миловидная особа средних лет, нахмурилась, обеспокоено глядя на неё. – Не нужно мне угрожать, я вызову охрану.
– Вперёд. А я пока поговорю с вашим шефом. Или как вы его называете?..
Дверь кабинета открылась, и появился Харламов. В белой рубашке, снова с закатанными рукавами, взглянул недовольно.
– Ира, что тут происходит?
– Вот, – секретарь со своего места поднялась, указала на Машу, – девушка пришла и буянит. Вас требует.
Дмитрий на Машу уставился, ни тени улыбки, разглядывал, правда, с интересом. Потом кивнул ей.
– Чего буянишь?
– Я объясню, – зловеще пообещала она, и в наглую протиснулась мимо него в кабинет.
Дмитрий хмыкнул, явно удивлённый её прытью и напором, на секретаршу глянул, сделал страшные глаза, и дверь перед ней закрыл, оставив ту без всяких объяснений.
Маша за это время остановилась посреди просторного кабинета, даже не глянув по сторонам, открыла папку и принялась зачитывать, с выражением.
– Подписывая данный документ, я, Смирнова Мария Павловна, подтверждаю своё согласие на действие брачного контракта, не ограниченного временными рамками. Я обязуюсь следовать пунктам этого контракта, и понимаю, что попытка его расторжения любыми способами, то как: порча, утеря, уничтожение или признание его недействительным в судебном порядке, означает начало бракоразводного процесса с Тихоновым Станиславом Борисовичем.
Дмитрий
– В том случае, если брак будет признан недействительным – интересно, как это будет доказываться? – или распадётся раньше, чем через пять лет совместной жизни, я не буду претендовать ни на какое имущество семьи Тихоновых (счета в банках, движимое и недвижимое имущество, в том числе совместно нажитое за время брака). В случае развода я имею право на алименты в фиксированной денежной сумме, которая будет определена в ходе судебного заседания.
Маша выдохлась, замолчала, а на Дмитрия взглянула убийственно. Потрясла перед ним документами.
– Что это такое?!
– Брачный контракт. Кстати, вполне стандартный. От себя я только сроки обговорил.
– От себя?! Я не за тебя выхожу замуж!
– Тише. Ты голос сорвёшь.
– Ты хоть представляешь, как я себя чувствую? Какое это унижение!
– Маша. Ты злишься.
Она всё-таки швырнула в него папкой.
– И как ты заметил?!
Дима проследил полёт папки, попробовал уклониться, но она всё равно ударилась о его плёчо. Но это было не страшно, куда страшнее то, что Маша, судя по выражению её лица, собиралась его убить. Харламов решил притвориться смущённым и понимающим.
– Маш, ну ты же юрист. Это банальные вещи.
– Ставить крест на моём браке – это банальные вещи? И это не стандартный брачный контракт, ты специально!.. Ты всё продумал, каждый пункт!
Дмитрий развёл руками.
– Дорогая, я хороший юрист. Кстати, я его на коленке минут за пять набросал.
– Чем ещё в тебя кинуть?
– Ничем. Тут всё дорогое.
– Кроме твоей совести!
– Кстати, ты заметила, что мы как-то незаметно оставили формальности и перешли на «ты»?
– Чтоб тебе пусто было!
– О, это уже неприятно.
– Он же ваш племянник, Дмитрий Александрович, зачем вы так поступаете?
– Именно потому, что он мой племянник. Я забочусь о его благополучии и финансовой состоятельности. Пытаюсь уберечь его от ошибок.
– Это я ошибка?
– Маша, не принимай всё на свой счёт. Будь на твоём месте любая другая, она бы получила точно такой контракт.
– А если бы она была… достойна стать его женой? – добавив в голос язвительности, поинтересовалась Маша. Принялась пальцы загибать. – Из хорошей семьи, с лучшим образованием, материально обеспечена. С нужными родителями.
Дмитрий потёр подбородок и усмехнулся.
– Боюсь, тогда Стасу пришлось бы подписывать брачный контракт.
– А я, значит, особой ценности не представляю?
– Это долго выяснять.
Маша головой покачала, пристально глядя на Дмитрия.
– Я не буду подписывать.
Харламов равнодушно пожал плечами.
– Твоё дело. – Сказал и отвернулся, прошёл за свой стол. А Маша наблюдала за ним, и, надо признать, что в панике.
– Что это значит?
– Ничего не значит. Не хочешь подписывать – не подписывай.