Закон сохранения жизни
Шрифт:
Волк постоянно ловил себя на желании построить убежище для кецев. Он понимал, что те жили миллионы лет безо всяких убежищ, и неплохо себя чувствовали, но иррациональность желаний давно перестала его удивлять. Чтобы отвлечься, Волк с головой погружал себя в работу, проводя, бывало, целые дни возле мощного научного оборудования, смонтированного в корабле. С каждой неделей, они с Флэр всё тяжелее переносили ссылку.
После странного разговора на полянке, Непернатый почти перестал появляться. Другие кецы тоже постепенно утратили
Когда с неба упали первые снежинки, Волк монтировал на морском берегу компактный тахионный детектор призматического типа. Он как раз заканчивал клеить дюралюминиевые панели радиатора, когда за спиной послышался шум мотора. Оглянувшись, Волк увидел старенький колёсный вездеход, принадлежавший пардам.
– Привет крылатым физикам! – из кабины высунулся Шау'кхар, укутанный полосатым пледом. – Как идут дела?
Улыбнувшись, Волк выбрался на берег.
– Холодно, – ответил он просто. Ледяная вода стекала по скафандру.
– Погода плохая, да... – пард недовольно рыкнул. – Волк, я зачем приехал: сегодня пошёл снег.
– Разве это снег? – учёный рассмеялся. – Вот у нас, на Ринне, были зимы так зимы. Однажды я искал, где приземлиться, опустился на полянку, а она...
– Нет, нет, – Шау'кхар фыркнул в усы. – Я о другом. Волк, передай своей подруге: следующие пять дней нельзя ходить в лес. И сам тоже имей в виду, ближе сотни метров к опушке лучше не приближаться.
Волк удивлённо моргнул:
– Почему?
– Кецы, – со вздохом объяснил пард. – С первым снегом у них начинается ритуал встречи зимы. Двадцать лет назад мы этого не знали. Сунулись к ним с камерами. Уцелели чудом. Эти пушистики пришли в такую ярость, что чуть не разорвали нас вместе с машиной. Позже один объяснил, мы нарушили их главное табу.
Волк прищурился.
– Пять дней?
– Да, – кивнул Шау'кхар. – Я не шучу. После того случая кецы нас два года игнорировали. Помнишь – не сражайся с планетой?
Учёный помолчал.
– Хорошо, Шау'кхар. Спасибо за предупреждение.
– Соседи! – оскалившись, тигр запустил мотор. Волк проводил его долгим и внимательным взглядом.
До вечера он продолжал собирать фильтр. Когда солнце коснулось горизонта, Волк побросал в мешок инструменты и направился к куполу. Там горел свет; Флэр была дома.
У дверей, под пышным оранжевым кустом, Волку почудилось движение. Сделав вид, что ничего не заметил, он вошёл в дом и хвостом придержал дверь открытой. Миг – и несколько серых теней шмыгнули в проём.
Молча захлопнув дверь, Волк включил поляризацию окон. Под потолком засветилась плазменная панель.
– Что случилось? – тихо спросил учёный.
Из угла на него смотрели двенадцать испуганных глаз. Кецы были так перемазаны грязью, что лишь интуиция и запах позволили
– Друг... – Непернатый дрожал. – Ты друг?
– Я друг, – Волк поднял смертельно испуганного пушистика на руки. – Я помогу вам. Что случилось?
Кец судорожно сглотнул.
– Ничего. Не могу сказать. Просто помоги. Не спрашивай. Поможешь?
– Помогу, – твёрдо ответил Волк.
Непернатый на миг зажмурился.
– Это моя подруга и наши дети, – выдавил он хриплым шёпотом. – Можно, они проведут в твоём доме темноту? Или две темноты...
– Пять, – тихо подсказал Волк. Непернатый дёрнулся.
– Я не говорил!
– Ты не говорил, нет, – учёный ласково погладил кеца. – Я просто догадался. Да, твоя семья может провести в нашем доме пять ночей.
Непернатый обмяк.
– Ты друг, – шепнул он, от волнения глотая окончания слов. – Ты хороший друг...
С трудом встав, кец направился было к двери, но Волк вновь поднял его на руки.
– Останься, – тихо сказал учёный. – Я защищу вас.
– Нет, – кец тяжело дышал, его ноздри раздувались. – Я должен быть там. У меня есть ещё подруга. И дети. Я должен быть с ними.
Волк отпустил Непернатого и подошёл к двери. Снаружи доносился вой ветра.
– Мне пойти с тобой? – негромко спросил Волк. Кец так вздрогнул, что едва не потерял равновесие.
– Нет! – он схватил учёного за руку. – Нет! Не ходите в лес! Скажи своей подруге, нельзя ходить в лес! Там... туда нельзя. Я вернусь через четыре темноты. Может быть. Не ходите за мной! – он рванулся в полуоткрытую дверь. Вечерний полумрак поглотил маленькую фигурку.
Волк беззвучно закрыл двери. За спиной послышались шаги Флэр.
– Ты всё слышала? – не оборачиваясь, спросил Волк.
Флэр подошла к нему вплотную и обняла крылом.
– Не делай этого, – шепнула она.
Волк медленно обернулся.
– Не делать чего?
– Этот мир живёт своею жизнью, – тихо сказала Флэр. – Мы здесь чужие.
Помолчав, Волк Аррстар потушил свет в прихожей и прошёл в комнату, где семья испуганных аборигенов забилась под кресло. Следом вошла Флэр.
Они хорошо понимали друг друга.
Успокаивать гостей взялась Флэр. Помня обещание, Волк не стал их ни о чём расспрашивать, но оставить тайну нераскрытой было для него немыслимо. Дождавшись темноты, он прокрался в звездолёт и быстро поднялся в рубку.
Здесь, среди прочих приборов, находился пульт управления диагностическими микроботами. Эти миниатюрные антигравитационные машинки, размером в половину детского когтя, были предназначены для поиска неисправностей в труднодоступных местах корабля, а потому обладали датчиками вибрации, микропрожектором и мощным многодиапазонным светоусилителем, способным превратить в день даже вечную тьму межпереборочных полостей. Сейчас, впрочем, Волк собирался использовать микроботов иначе.