Закон военного счастья (сборник)
Шрифт:
Как-то они тут в самом деле очень хорошо и удобно для себя устроились. Брали из Боловска то, что им было нужно, но сами ничего толком не предлагали и считали, что так и должно быть всегда. Или в этом сказывался какой-то неистребимый рефлекс колониста, когда метрополия всегда кажется обязанной давать, а вот колония… Трижды подумает, не является ли ее вклад в некотором роде данью, и если это будет похоже на дань, то вполне может и об оружии усиленно задуматься… Грустно.
– Дашь какой-нибудь экраноплан, чтобы до Храма добраться?
– Конечно, – почти с облегчением согласился
– Как можно скорее.
– Тогда я распоряжусь.
Экраноплан действительно оказался очень хорошим, с двумя пилотами, с очень мощными антигравитационными блинами. Рост был уверен, что на такую машину можно было бы усадить до отделения стрелков. Когда Рост в гордом одиночестве в нем располагался, Дондик стоял рядом и почему-то многословно рассказывал, что вот он, Рост, в какой-то своей записке спрашивал о волосатых, но вот ведь какое дело, бакумуры куда-то все в последний месяц исчезли, осталось едва ли с десятую часть. Это уже и на производительности у фермеров сказывается.
– Они на юг подались, в район алюминиевого завода, как мне говорили, – закончил свою необязательную речь капитан.
– Спасибо за гостеприимство, – отозвался Ростик, пожал капитану руку, и экраноплан понесся прямо через залив в сторону Храма.
Тут все было по-прежнему. Винрадка очень обрадовалась, она уже едва выходила из дома. Со странной смесью гордости и чисто женским удивлением перед чудом скорого рождения новой жизни она оповестила, что скорее всего у нее будет двойня. Рост потолкался немного около жены, потом обошел ферму, дом. Потом вместе с Кирлан, которая заметно оттеснила от Ростика Ждо, младшую жену Винторука, они вышли к заливу.
Рост полюбовался морем, видом отдаленной Одессы, в сторону которой, торопясь успеть до того, как выключится солнце, ушел доставивший его сюда экраноплан, вспомнил, как он смотрел на это же море прежде, в годы ссылки.
Все было очень красиво и спокойно, даже на юге, где удалось усмирить нелепую, малопонятную попытку пурпурных вернуть себе заметное в человеческой цивилизации положение. Но что-то оставалось тревожное в самом этом спокойствии.
Кирлан быстро исчезла, причем Рост даже не понял когда. Зато он понял, что уже очень долго сидит в позе медитации аймихо и пытается вызвать Фоп-фолла. Зачем ему это нужно – он и сам не знал. Единственно, в чем он был уверен, когда медитационная отстраненность ушла, что «мечтающий мускул» где-то поблизости, но таится, или, как это следовало бы выразить на Едином, – молчит.
Последующие два дня прошли в совершенно блаженном ничегонеделании. Рост попытался даже развлечь себя чтением проекта Боловской конституции, в которой переписал раздел о том, что деятель, имеющий право влиять на чиновников, какой-нибудь распорядитель, обязан отказаться от частнопредпринимательской деятельности. И усилил раздел о свободе слова, чтобы гражданам было легче контролировать чиновника любого ранга вплоть до Председателя. Еще он много медитировал, слонялся вдоль берега, собирал ракушки и загорал, кормился у Кирлан и любовался Винрадкой. И лишь к вечеру второго дня аймихоша неожиданно сказала ему, что в этом
Рост попробовал выяснить, как и почему это вышло, но Винрадка довольно быстро положила неинтересному ей разговору конец, а сам Рост был так расслаблен, что не стал настаивать.
Они сидели за ужином, обильным и вкусным, когда над их головами вдруг взревели моторы гравилета. Рост вышел за дверь, прихватив по давней привычке пистолет пурпурных. Но это оказались лишь Ким и Ева на уже знакомом Ростику крохотном антиграве. Пилоты выглядели такими усталыми, что сразу разговор не получился. А загребного, бородатого верзилу из людей, пропыленного и пропотевшего так, что его сразу пришлось отправить купаться в море, принялась обхаживать Ждо, и на этот раз Кирлан не протестовала.
Кима с Евой усадили за стол и стали впихивать в них еду. Ким жевал, глядя перед собой остановившимися глазами. Ева оценивала Винрадку, но не явно, вероятно, стеснялась проявлять слишком пристальный интерес.
– Какие новости? – спросил, наконец, Рост, когда первый голод гостей был утолен.
– Пестель слетал к Катериничеву и высказал мнение, что по некоторым признакам этой зимой будет жуткий борым, – сообщила Ева. Устало пожевала, продолжила: – Пауки дерутся, не переставая, их убежища «тают» уже в отдаленных районах. Пестель считает это подтверждением догадки, что они переносят «замазку» на ногах.
Выключилось солнце, пришел загребной, взбодренный и чем-то тайным очень довольный. Рост зажег несколько факелов, чтобы столовая была хорошо освещена, видеть лица пилотов показалось ему очень важным. Когда напряжение стало невыносимым, Ким вдруг выпалил:
– Рост, как всегда, черт тебя подери, ты оказался прав… – Он поднял голову, встретил взгляд Ростика и стиснул зубы. – Я их видел. Это что-то очень большое, в океане, недалеко уже, не дальше тысячи километров.
– Что ты видел? – Рост изо всех сил постарался не выдать волнения. Волноваться-то уже было поздно. Или еще рано – как рассудить.
– Какие-то огромные дрейфующие плоты…
– Кажется, это целый плавающий город. Или остров… – сказал загребной с бородой. Он жевал так, что его щеки вздулись как у хомяка.
– Придется тебе на них взглянуть, – выговорила Ева.
– Да, – согласился Ростик и даже сумел улыбнуться, уж очень она стала похожа на ту девушку, которую Ростик когда-то знал. – Нужно лететь на разведку.
– Только не сегодня, – вскинулась Ева.
– Конечно, – кивнул Рост. – Завтра все и начнется.
Глава 29
Сразу отправиться к месту, куда Ким хотел оттащить Ростика, не получилось. Дело оказалось в загребном, который так вымотался в предыдущие полеты, что отказался лететь в море, как Рост и Ева ни обещали подменять его на котле. К тому же, как сказал Ким, и топливом следовало бы подзаправиться, мотивировал он так:
– Кто знает, на что мы напоремся? А вдруг придется удирать от их крейсеров?
– И что? – не понял Рост.
Ким почесал затылок, изображая глубокие раздумья.