Законная Преступность
Шрифт:
– Да ладно, вряд ли это спермотоксикоз. Его я бы узнала.
– Кого?
– Эх, темный ты.
– Я светлый!
– Полукровка.
– И? Думаешь заразно?
– Перестаньте!
А это уже Лэадонис. Он, задыхаясь, замахал на нас рукой. Конечно, я понимала, почему у милого муженька случилась истерика. Ревнивые взгляды давно научилась распознавать. А уж убийственные Нитрэсовские, тем более. Он явно не понимал природу наших с Алеком отношений, а еще думал, что уединившись под пологом тишины, мы говорим о чем угодно, но точно не ругаемся из-за денег. Потому, послушав наше ‘воркование’ его пробрало. Поначалу
Ну и напряжение тоже сказывается. Лэадонис любит сына. Он за него боится. И хуже всего ему оттого, что он, подобно любому родителю, попавшему в такую ситуацию, не может моментально помочь своему ребенку. Это не игры со мной, сейчас его мальчик в реальной опасности. Поэтому, я хотела хоть как-то заставить его отпустить эмоции, пусть и на мгновение. И да, наши узы снова взялись магичить. Теперь я куда острее ощущаю внутреннее состояние Нитрэса. Полагаю, он мое - тоже.
– Ребята, у нас проблемы.
А вот это не смешно. Эльфы едущие впереди пропали. Вот просто так, взяли и пропали, будто переступив какую-то невидимую черту или войдя в замаскированные двери.
– Охранный контур Топей - сказал Нитрэс, ага так я все и поняла.
– То есть?
– То есть, мы сейчас дружно спешиваемся, забираем с лошадей все самое необходимое и взявшись, как примерные детки за руки проходим через контур, в противном случае не только потерям друг друга из виду, но еще и не факт, что окажемся там, куда собирались. Этот контур почти невозможно поставить, хоть знания о нем сохранились, но слишком рискованно и магически затратно. Не думал, что Лойс способен на такие фокусы. Он, буквально, порвал реальность, образовав порталы в порталах.
– Слушай, а может, все-таки помиришься с Кастлом? Как я посмотрю, он крутой мужик, мы бы за его счет обогатились!
– Или башки лишились - в рифму ответила я - Алек, твой нездоровый интерес к деньгам начинает меня беспокоить.
– Вполне он у меня здоровый. Ты, подумай, он тебя, судя по потраченным силам, все еще любит. Не то, что Нитрэс, к тому же у эльфа отродясь такой силищи не было… Да и светлый он до омерзения…
Думаю, не стоило Алеку так, в открытую, высказываться о своих симпатиях и антипатиях при Лэадонисе. Эльф тут же отомстил критику и весьма глупым образом. Когда мы были готовы войти в эту невидимую неизвестность, Нитрэс хватанул Алека за руку повыше локтя, не позволив мне взять заклятого друга за руку, он также бесцеремонно схватил меня и как на буксире потащил нас вперед. Стоило мне моргнуть, раз - другой, пейзаж изменился. Мы были в Топях. Самых настоящих. Болото кругом, для непонятливых. И под ‘мы’ я подразумеваю себя и муженька. Алека поблизости не наблюдалось.
– Ты это нарочно!
– Нет, я это специально - усмехнулся засранец.
Глава 23.
Не будь, как все…
Воруй цыган.
Вообще-то, избавиться от присутствия Алека было не такой уж и плохой идеей. Он мне порядком надоел со своим нытьем за деньги, я таки больше из порядочной еврейской семьи, нежели немка и делиться своим честно нажитым не привыкла, тем более это почти обдираловка выходит.
Но, есть и причина гораздо серьезней. Я знаю Лойса. Нет, его многие знают. Но, я знаю, какой он бывает с другими, ненужными ему существами.
Я так сильно задумалась о своей широкой душе, которая даже такого убого, как Алек жалеет, что под ноги смотреть было некогда. Тут же поплатилась, запнувшись за кочку и чувствуя, как лечу прямиком в булькающую, какой-то коричневой дрянью, лужу.
Лэадонис поймал меня перед самым падением. Подозреваю, не по доброте душевной. Скорее всего, осознал, что потом ему по Топям придется шляться с ‘ароматно’ пахнущей и не менее ‘привлекательно’ выглядящей супругой. Тут любому радости мало, а эльфу высокородному так совсем худо придется.
А вот прижимать меня к себе, буквально, вдавливая и кости ломая, совершенно не нужно. О чем, я его тут же просветила:
– Дорогой, ты мне сейчас ребра сломаешь - наверное, зря рот открыла, сдавили еще сильней.
– Головой понимаю, что ты в любое ласковое слово, обращенное ко мне, вкладываешь только нелицеприятный смысл, но вот мои чувства к тебе отказываются слушать голос разума. Как же давно я к тебе не прикасался? С возвращения от темных? Да, точно. Даже не думал, что так сильно этого хотел. Мне физически больно сейчас тебя отпускать. Напрасно я тебе это говорю, все равно не понимаешь.
Ага, как же! Как раз в этом мы с ним идеально совпадаем. У меня мозги отключаются так же быстро и чувство самосохранения вкупе с ними. Ведь, плевать пусть даже ребра ломает, так не хочется, чтобы он лишил меня этих рук, груди, в которой бьется сильными и быстрыми толчками нечеловеческое сердце. Мне хочется окунуться в него, завернуться, как в любимый плед и больше никогда не разлучаться. Да-да, знаю, дело совсем капутное. Будь проклят, этот Императорский брак!
Нитрэс не отпускает, он резко отталкивает, а я опять чуть не падаю. Но, на этот раз ни он, ни тем более я не желаю помощи. Такая помощь хуже петли на шеи. По крайней мере, там разок затянут и вздернут, а тут… Нет никакой уверенности, что тебе вместо свернутой шеи не достанется пытка с удушением.
– Есть охота - чтобы не затягивать это мерзкое молчание, ляпнула я, пнув комок грязи в сторону.
Нитрэс остановился, обернувшись ко мне, он рассеянно окинул взглядом окружающую нас обстановку:
– Потерпи, я уверен, что после трясины будет сухое место, там сможем остановиться. А вообще, это странно, мы уже довольно давно бродим здесь и пока он так и не появился. Я уверен, что Лойс хотел заманить нас сюда, чтобы добраться до тебя, так в чем же дело, почему он не приходит за законной добычей?
– Какой ты милый - муженек вздрогнул, я даже на секунду почувствовала укол совести, но быстро отмахнулась, не мои проблемы, что он так бурно реагирует - скажи честно, вот если Кастл отдаст тебе сына в обмен на меня, с условием, что не станет меня убивать, ты согласишься?
Вскинув голову, я поймала взгляд небесно - голубых глаз, в которых в очередной раз не смогла ничего увидеть. Впрочем, не знаю, зачем я задаю этот вопрос. Итак, понятно. Но, все равно, хочется определенности, хотя бы в этом вопросе.