Законы безумия. Искушение
Шрифт:
– Мой хороший, я так тебя ждала…
– Пойдем отсюда уже, никого не хочу видеть, с тобой хочу, слышишь?
Киваю, тая в его объятьях. Его теплые руки просто прожигают ткань моего платья, и мне хочется, чтобы его не стало вовсе.
Мы идем по тротуару, крепко держась за руки. Мне кажется, секунда, я обернусь и пойму, что это – мое больное воображение. Но нет, я поворачиваю голову в пятый раз, а Богдан продолжает идти рядом.
– Куда мы идем?
– Не знаю, просто идем.
Он говорит с присущим
Разговор не клеится. Мы оба молчим, а у меня подрагивают губы. Почему так? Почему нам дискомфортно? Это же неправильно, но это так. Опускаю голову, рассматривая свои туфли, красивые ярко-красные в сочетании с белыми носочками и джинсовым платьем, подпоясанным красным ремешком, они выглядят еще волшебнее. Эти туфли – любовь с первого взгляда.
Шелест – моя больная любовь с первого взгляда. Я поняла это не так давно. Но он засел в моей голове с самой первой встречи, там, в автобусе.
Между нами было столько всего, а теперь мы словно чужие, хоть и идем на расстоянии нескольких сантиметров.
– Тебе нравятся мои туфли? – останавливаюсь, и Шелест тормозит следом.
– Чего?
– Туфли, тебе нравятся мои туфли?
Богдан хмурится, а после начинает дебильно улыбаться.
– Мы будем обсуждать твои туфли?
– Да. Потому что других тем у нас, по-видимому, нет…
Он щурится от солнца, поглаживая мое запястье большим пальцем, но продолжает молчать. Отпускает мою руку, вытаскивая из джинсов сигареты. Ненавижу этот отвратительный запах.
– Гера, – прикуривает, двигаясь вперед, – не начинай…
Он говорит с паузами. За время их расстановок мы оказываемся в небольшом парке или аллее.
Но я его не слушаю. Смотрю в его глаза и пугаюсь собственных мыслей. А вдруг на этом все? Вдруг он больше не любит… пока он был там, я частенько сидела на одном форуме, так вот, там рассказывали о интересной статистике. Пары, подобные нам, очень часто расстаются в первые три месяца после демобилизации.
– Умка, ты тут?
– Да, задумалась просто…
– Мне уже страшно. Что придумала?
– Что?
– Проблему какую на этот раз нашла в наших отношениях?
– Никакую…
– У тебя на лбу красненьким мигает – нашла!
– Хватит издеваться, просто я переживаю… я тебя ждала и…
– А я пойду бухать и бл*довать? Так, по-твоему?
Морщу нос, потому что звучит это отвратительно, да и после того, как он это озвучил, мои дурацкие подозрения начинают таять.
Шелест ничего не говорит. Просто смотрит. У него пожирающий взгляд. Это возбуждает. Я безумно соскучилась, во всех отношениях. По его объятиям, поцелуям, присутствию… я до дрожи в пальцах его хочу. Теплый ветер обдувает мои голые ноги, а воображение убеждает, что это ладони Богдана. Теплые, сильные. Они пробираются все выше, минуя
– Давай не будем ругаться, Умка, я много чего хочу с тобой сделать, и ругань совсем не входит в мои планы…
У него низкий голос. Он завораживает. Я оглушена его словами. Сглатываю, замечая, как горят его глаза. Теперь ярко вижу в них желание.
– Ты скучал по мне?
– Конечно, скучал…
Касается пальцами моей щеки, медленно опускаясь к губам. Приоткрываю рот, проводя языком по подушечке его пальца, улыбаюсь, потому что Шелест сильнее сжимает мою талию, опуская руки ниже.
Мы стоим у скамейки, мимо нас изредка проплывают люди, но мы видим лишь друг друга. Это наваждение. Истинное сумасшествие. Обхватываю его лицо ладонями и не чувствую своих слез. Смотрю, и мир переворачивается в очередной раз.
– Что за упырь вокруг тебя околачивается?
Вопрос звучит слишком неожиданно. Шелест переводит тему, отвлекает, он всегда так делает.
– Кто? – не сразу соображаю, о ком он. – А, это, – губ касается усмешка, – Гриша… мы вместе учились…
– Чему учились?
– Ты ревнуешь?
– Я ревную, – уверенно, но развязно.
Наверное, это одно из тех качеств, которые меня в нем цепляют. Он говорит правду, то, что чувствует на самом деле, но не выглядит глупо или жалко. Наоборот…
– Мой хороший, – провожу коленом по его ноге, а пальцы уже пробрались под футболку.
– Блин, Гера, прекрати, я и так тебя хочу.
– Я чувствую, – улыбаюсь, – подожди, – вытаскиваю из сумки трезвонящий телефон.
Папа. С чего вдруг? Он же не в стране даже…
– Привет…
– Ты где шляешься?
– Я…
– Домой, живо!
– Папа…
– Я сказал, домой! И чтобы водитель тебя по городу не искал.
Он гневно орет в трубку, и у меня стынет кровь. Убираю телефон, несколько раз чуть не выронив его из рук. Меня пронзает холод вечного отцовского безразличия, но теплые руки Богдана вырывают из этого мрака.
– Все хорошо?
Качаю головой.
– Мне нужно домой, прости, отец…
– Я провожу…
***
Дома меня встречает взволнованная Даша. Она словно специально поджидала меня у порога. Не успеваю перешагнуть его, как она выталкивает меня на крыльцо. Мое недовольство почти вырывается наружу, а она накрывает мне рот ладонью. Я в ярости.
– Прости. Тихо, – шепчет, – нас не должны слышать.
– Что происходит? – шепчу на повышенных тонах.
– Броня привел домой своего партнера и его сына.
– И что?
– Ты не понимаешь зачем?
– Он вечно кого-то приводит.
– У нас огромнейшие финансовые проблемы. Он хочет выдать тебя замуж и решить все свои неурядицы!