Законы исчезновения
Шрифт:
— Ну вы-то, мэм, теперь хорошо знаете где, — прервал свой сбивчивый рассказ Николай и кивнул на приютившуюся в углу склянку.
Помолчал немного. И закончил:
— Он ему много чего рассказал. И куда попадет. И к кому — к Гуго Глоссу — Целителю. И куда идти, и кого спрашивать. И все... И потом Шега ушел. Исчез... Полли не стал даже пытаться задержать его. Страх его, Полли, огромный страх разобрал...
Николай помотал головой, стряхивая нашедшее на него вдруг одурение. Сгорбился, прикрыл глаза и замолк на несколько мгновений.
— Вы думаете, Полли мне все это так запросто
Он безнадежно махнул рукой.
— Я вот все думаю, — продолжил Затейник после короткой паузы. — Случай то вышел или нет — то, что Полли со мной в одну колонию загремел? Или все же расчет чей-то? Так чей тогда?
По расчету или нет, а загремел Пауль Паульсен на исправительно-трудовые работы далеко не по своей воле. Загремел он на Фронтир благодаря своей жадности. Вернее, коктейль из скаредности с изрядной долей опасливой осторожности так вскружил голову старого доброго Полли, что тот решился покуситься на имущество, которое сэр Лент готовился прихватить с собою на родной Джей, не прибегая к услугам специалистов.
Это был единственный в его жизни случай, когда Полли позволил себе отступить от своего же собственного жизненного правила — никогда не идти вразрез с Его Величеством Законом.
И случай этот оказался роковым!
Полли — с того самого момента, когда копы сцапали его прямо на месте преступления при попытке проникнуть в кабинет сэра Лента, — усердно клял и корил себя за совершенную глупость и к моменту прибытия на Фронтир, где ему предстояло отбывать срок, щедро отмеренный ему приговором выездной сессии суда, представлял собой довольно жалкое, в смысле состояния своего морального духа, зрелище.
Неожиданную встречу с Затейником он воспринял как вполне логичное заключительное звено в цепи постигших его кар небесных. Николаю на самом деле не пришлось не то чтобы потеть, а даже прилагать особых усилий для того, чтобы вытряхнуть из Полли все подробности приключившейся с ним и Шегой истории. Кое о чем пришлось просто догадываться, извлекая крупицы истины из бесчисленных недомолвок и иносказаний вероломного приятеля. Кое-что подсказала интуиция.
Самое главное дошло до Николая не сразу. А когда дошло — времени у него уже оставалось в обрез. Срок пребывания Посла Лента на Шараде истекал в скорейшем времени!
— Вот тогда я и решил, — пояснил Чудин своим собеседницам, — что выбора-то у меня и нет. Одна дорога — в бега! И бегать мне до тех пор, пока не догоню парнишку.
Он уставился на Марику расширившимися зрачками.
— Ведь вы поймите, мэм! Он — Шега — ведь не затем же Полли всю эту затею с посольской контрабандой как на духу выложил, чтобы просто нам подзаработать подсобить. Он ведь на что надеялся? На то, мэм, что я приду за ним! Помогу из этой беды выбраться. Это ведь он мне дорожку указал — в эти края ваши... Вот я по дорожке той и притопал. Такие вот мои дела-делишки.
На минуту за столом воцарилось молчание. Анна осторожно переводила взгляд со всклокоченной бороды Пришлого на озадаченно поджатые губы Видящей. Наконец та потерла переносицу
— Значит, ты ограбил Посла... — не столько спросила, сколько констатировала она. — И привел с собой в наш мир какого-то своего приятеля...
Николай потряс головой.
— Вот с этим — все не так, мэм! Вовсе тот, что за мной увязался, не приятель мне! А если вы про Полли, так он на Фронтире отдыхать остался. А тот, что со мной пришел, еще один за «Жидкими Вратами» охотник оказался. Вместе нас там — прямо у Посла в номере — обложили. Не оставлять же его одного там — копам на растерзание... Да кабы только копам... Ну я и поделился зельем...
Марика и бровью не повела, выслушав это объяснение. Только глаза ее — и без того огромные — еще чуточку расширились, означив немалое удивление услышанным.
— Ты уверен, — осведомилась она, — что действительно оказал человеку услугу? Что ему будет лучше здесь, чем за решеткой?
Николай задумчиво поскреб в затылке. Покрутил головой, словно воротник вдруг стал ему тесен.
— В тот момент мне так казалось... — произнес он без особой уверенности. — Дело в том, что напарника его уже пришили. Конкуренты его, наверное... В общем — мочилово пошло... И я не уверен, мэм, совсем не уверен, что те копы, что приперли нас в том номере, — правильные копы...
— Да, я вижу, дела там у вас разворачивались самым крутым образом... — вздохнула Марика. — Ты уж, будь добр, остановись на этом месте поподробнее. Чтобы мы могли ясно представить, что теперь от вас — от тех, что Извне, — ожидать.
Чудин, стараясь говорить подоходчивей, принялся излагать хозяйке историю того, как ему удалось — в самые сжатые сроки — задумать и осуществить побег с Фронтира. О том, как ему удалось — только уже на Джее — догнать покинувшего Шараду Посла, о том, как перед самым заключением сделки сэра Лента с агентами Спецакадемии он неожиданно обнаружил, что господин Посол уже, что называется, глухо обложен еще двумя или тремя бандами охотников за «Жидкими Вратами».
— У меня, мэм, — пояснил он, — был только один козырь в этой игре. Всем остальным было мало просто добраться до «Врат». Им необходимо было еще и скрыться как-нибудь с этим товаром на руках. И при этом — заметьте, мэм, — еще и сохранить голову на плечах! Но и этого мало — им надо было еще как-то передать товар покупателю. А с того — получить деньги или услуги. И при этом — опять-таки — живыми остаться! Это, доложу вам, не фунт изюму! А вот что до меня, мэм, так тут дело куда более простое. Проще некуда. Добрался до Врат — и уходи в них! Только и всего. Что, в конечном счете, и получилось. Вот и все, мэм.
Анна не могла сказать, слушает ли Видящая След этот сбивчивый рассказ. Глаза Марики снова стали непроницаемы, вся она словно замкнулась в себе. Ушла в какую-то незримую даже для Меченных Мглой глубину. Похоже, Видящая даже не заметила, что Чудин закончил свой рассказ. Но наступившая тишина длилась недолго.
— Вот что, — произнесла Марика тоном довольно неприятным. — Этот ваш приятель... Вы хоть знаете, как его зовут?
Николай сокрушенно покачал головой.