Законы любви

Смолл Бертрис

— Да. Я любил Энн. В ней было все то, чего лишена ты. Она была прекрасна, и Сисели похожа на нее, как две капли воды. Она была добра и великодушна. Предана мне. Богобоязненна и благочестива. Мы были родственниками, мадам, но не настолько близкими, чтобы церковь запрещала нам пожениться. Так часто бывает в древних родах, ибо своя кровь не обманет и не изменит. И такая верность очень важна. Я влюбился в Анну, и оглашения уже читались в церкви, когда ее отец случайно погиб. Ее мать умерла, когда Энн было десять лет. Когда бедняжка услышала о гибели отца, у нее начались преждевременные роды. Она успела

только произвести на свет дочь, вздохнула и умерла. Я был готов оставаться холостым, но Сисели нуждалась в матери, которой предстояло научить ее управлять домом. И мне требовались наследники. Твой отец случайно узнал, что я ищу жену. После скандала во Флоренции на тебе никто бы не женился. Поэтому ему пришлось увезти тебя в Лондон. Я был беден, но мог дать тебе титул. Ты же принесла мне приданое и сыновей. Идеальный брак. Я поклялся твоему отцу почитать и уважать тебя. И сдержал клятву. Я хорошо с тобой обращался. Но ты не желаешь выполнить свою часть сделки!

— Я дала тебе богатство! — вскричала Лючана. — Я советовала тебе, куда лучше вкладывать деньги! Подарила тебе трех сыновей! Оставалась верна тебе. Чего же тебе еще желать?

— Матери для своей дочери.

— Я еще до подписания брачных контрактов заявляла, что не стану воспитывать этого ребенка! И ты согласился! — напомнила Лючаца.

— Я считал, что как только ты станешь хозяйкой дома, как только родишь мне сына, больше не станешь отвергать Сисели. Какая нормальная женщина способна с такой силой ненавидеть невинного ребенка?! Что она тебе такого сделала? Почему даже до встречи с ней ты ее ненавидела?

— Ты любишь ее! Любишь, как любил ее мать! А меня ты никогда не любил, верно? — с горечью бросила графиня.

— Разве ты знаешь много браков, заключенных по любви? — невозмутимо осведомился граф. — Во всяком случае, не среди нашего круга. Да и среди бедных тоже. Браки заключаются для того, чтобы что-то приобрести. Крестьянам нужны дети, которые бы обрабатывали поля. Браки среди аристократов заключаются ради приобретения земель, богатства и более высокого положения в обществе. Ты — моя жена, я питаю к тебе самые добрые чувства. Благодарен за сыновей, которых ты мне подарила, за советы и помощь в финансовых вопросах. Мое уважение было бы безграничным, если бы не твоя неспособность принять мою дочь. Ради тебя и твоего спокойствия я решился отдать Сисели на воспитание, но не отошлю ее из дома, из родного дома без всего необходимого для выживания, для того чтобы преуспеть в большом и чуждом ей мире. А ты даже сейчас, добившись своего, не можешь проявить великодушие и щедрость по отношению к моей дочери. Поэтому я отбираю у тебя ключи от кладовых.

Роберт властно протянул руку:

— Отдайте их немедленно, мадам!

Лючана встала, обжигая мужа смертоносным взглядом, но все же отстегнула кольцо с ключами от атласного кушака и швырнула мужу.

— Возьми. И будь проклят! Не понимаю, зачем девчонке приличный гардероб в доме какой-то вдовы?

Роберт знал, что делает глупость, но Лючана так разозлила его, что хотелось нанести ответный удар. Конечно, она еще больше взбесится. Но сдержаться он не мог.

— Гардероб нужен каждой девушке, намеревающейся служить любимой мачехе короля, — с ехидной ухмылкой сообщил он.

— Твоя

дочь будет жить при дворе королевы Жанны?! Королева берет ее на воспитание? — потрясенно прошептала графиня. — Как тебе это удалось?

Роберт расслышал в ее голосе непривычные нотки уважения. Очевидно, Лючана уже обдумывала новые возможности, открывающиеся перед ее сыновьями.

— Это было настоящей удачей. Если Сисели поведет себя правильно, то когда-нибудь сможет представить наших сыновей ко двору.

— Да… — медленно протянула жена, — возможно, это отродье сумеет оказаться полезным. И мне больше не придется видеть ее. Никогда!

— Не придется, — согласился Роберт.

— Возьми из кладовых все, что пожелаешь, — великодушно объявила графиня. Можно подумать, не все здесь принадлежит ему! — Девчонка не должна опозорить Лейтонов! Она хорошо воспитана? И дали ей хоть какое-то образование? Иначе нам всем будет стыдно!

— У моей девочки прекрасные манеры и достаточно образования, чтобы угодить королеве, — заверил граф, изумленный столь внезапными переменами в настроении графини.

Но оказалось, что он ошибся.

— Даже если она окажется нам полезной, я всегда буду ненавидеть ее, потому что ты ее любишь, — прошипела Лючана.

— Я тоже люблю наших сыновей и никогда не подозревал, что моя любовь нужна и тебе. Разве я не был тебе хорошим мужем? Пылким любовником?

— Я думала, что этого достаточно, — призналась Лючана, — но оказалось, что ошиблась. Полагаю, всему причиной моя страстная натура.

— Прости, что должен тебя разочаровать, но нам ни к чему быть врагами.

Врагами они не будут. Но он никогда не простит ей жестокости по отношению к Сисели.

Вежливо поклонившись, Роберт ушел.

— Он возненавидел меня? — прошептала графиня.

— Вряд ли, — ответила донна Клара, — но если бы ты сделала хоть малейшее усилие принять малышку, выказала бы хоть чуточку доброты, могла бы в награду получить его любовь.

— Мне все равно! — раздраженно бросила Лючана. — Не нужна мне его любовь! Я его жена! Графиня Лейтон.

Она коварно прищурилась.

— Я придумала! Я сама подарю ему дочь! И тогда он навсегда забудет девчонку!

Наутро Орва пришла в дом пораньше и обнаружила управителя Бингема, заядлого сплетника.

— Вчера граф так громко скандалил с женой, что их, наверное, было слышно в соседней деревне. Это насчет нашей маленькой леди.

Бингем сунул руку в карман и вытащил кольцо с ключами:

— Это тебе. Что происходит?

— Пойдем со мной в кладовые, и я все расскажу, — пообещала Орва. — Господин решил, что для леди Сисели будет безопаснее воспитываться в другой семье. И я еду с ней.

— Леди Сисели отсылают из Лейтона?! — ахнул Бингем. — Значит, графиня взяла верх!

— Господин делает это ради дочери. Не ради графини! — отрезала Орва. — И знаешь, куда мы отправляемся? К самой королеве Жанне! Будем жить при дворе.

Говоря это, она оглядывала полки с рулонами тканей.

— Сапоги Господни! — тихо выругался Бингем. — Как графу это удалось? У него ведь совсем нет связей при дворе!

— Говорит, будто ему просто повезло. Думаю, святая Анна, которой я каждодневно молюсь, заботится о ребенке своей тезки.