Законы Рода. Том 7
Шрифт:
— Фух, успели… — облегчённо выдохнул Антоша, наведя идеальный порядок за пару минут до конца своей смены и сдачи кабинета дружинников.
Я сидел в удобном кресле, думая, закидывать мне ноги на убранный им стол или не стоит? Такой порядок… Ладно, не буду портить. Ещё песок на стол попадёт… Меру надо знать, даже когда шалишь и отыгрываешь роль плохого парня. Чтобы не скатиться в глазах окружающих до мудака.
— Ну что, ты закончил? — посмотрел я на него, со шваброй, с веником и ведром в руках.
— Почти… Как назло все мои младшие на занятиях, не припашешь
Он открыл подсобку для инвентаря и едва не схлопотал инфаркт, когда на него с верхней полки начали сыпаться лифчики.
— Фома, ну мы ж договорились! — Посмотрел я на жующего шоколадную печеньку бандита.
— Пи! Пи-пи?
— Да! Всё убрать. И вернуть на свои места! В чём смысл стырить кучу женского белья, а потом подкинуть Антоше? И вообще я только шишки имел в виду, а ты совсем уж разошёлся… И прекращай обесценивать свои трофеи массовостью. Вот увидишь безумно красивую студентку — тогда пожалуйста, действуй на своё усмотрение. Но и то, знай, что я против! В общем, будь умереннее, а то у тебя гнёзд по всей Москве уже раскидано… Скоро о сексуальном маньяке слухи поползут! И попробуй кому объясни, что ты эстет пушистый и тебе это надо для спокойного сна и медитативного отдыха.
— Пи-пи… — задумчиво почесал голову хомяк и потопал к подсобке, чтобы скрыть следы преступления.
— Думай, головой соображай, что делаешь. Ты их столько набрал, что смысла от них нет никакого…
— Пи…
Остановился и почесал жопку этот пушистый маньяк, раздумывая над моими словами. Понимаю, тяжело тебе в твоей хомячьей душе признать тот факт, что больше — не всегда лучше.
Фома у нас идеалист и максималист с чувством прекрасного. О, кстати, ещё один контраргумент придумал, который может заставить его остепениться.
— Фома… А представь, что некоторая часть белья… Что её носят некрасивые девушки…
— ПИ? — в ужасе посмотрел на меня Фома.
— Или парни-извращенцы…
— ПИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И?! ПИ-ПИ-ПИ-ПИ-ПИ! ПИ! — тут же зашёлся в истерике Фома, брезгливо поднимая бельё, лежащее на полу. — ПИ!
С последним возгласом всё бельё у ног Антоши исчезло, как и сам хомяк, отправившийся разносить свои трофеи обратно.
— Антоша… Ты давай забывай, что тут видел и слышал. Со мной лучше дружить. У тебя такая возможность уже появилась. А будешь врагом…
— Ага, знаю. На арену пойду. Восемь дуэлей на сегодня… Я понятия не имел, что барон Краст настолько…
— Какой?
— Тяжело подобрать слово… Безбашенный?
— Сойдёт. Кстати, до дуэли осталось чуть больше часа. Где тут поесть можно? И нет, тебя бы на дуэль я скорее всего не вызвал. Смысл не в том, чтобы всем подряд рожи бить.
— А в чём?
— Секрет. — ответил я ему, не пытаясь объяснить, что у меня есть минимум времени на все свои академические приключения. И мне приходится переть напролом, иногда цепляя по пути таких как Антон. — Так что там насчёт покушать? От беготни что-то дикий аппетит разыгрался.
— Барон, вы совсем не знаете, где тут что?
— Нет, ну, на запах еды могу найти, могу карту открыть и посмотреть, но зачем, если рядом есть ты?
— Тоже верно… В столовую или одно из платных кафе?
— Давай куда все — в столовую. Если
Открыл дверь на улицу и столкнулся нос к носу с Еленой и Дашей.
— Вот ты где! Ишь, деловой какой! Не дозвониться до него, ни на занятиях не найти! Ты как умудрился освобождение от занятий получить?
— Просто я очень талантливый…
— Да, наслышаны уже. Три дуэли! И это во второй день учёбы?
— Вообще-то восемь! — уточнил издалека Антон, направляясь к выходу с ключами от кабинета.
— Леди, прошу прощения…
К кабинету дружины начали подходить многочисленные дежурные с других частей академии. Как те, что уже закончили, так и те, что только заступали на дежурство.
Антон начал передавать ключи и сдавать отчёт. Не обошлось и без данных о сегодняшних конфликтах и дуэлях.
— Всего лишь двадцать дежурных на всю академию?
— Это только первый пост, всего таких три, — ответила мне Светлова.
— А, понятно. Ну ладно, дождёмся Антошку и вперёд.
— Куда вперёд?
— Кушать, конечно! — похлопал я себя по животу.
Антон повёл нас в святая святых студентов — столовую. Я не мог понять своих ожиданий от посещения этого места, ведь, с одной стороны, эта академия — место величайшей гордости нашей империи, место, где готовят будущую элиту, что будет решать судьбы миллионов подданных государства, определять будущее регионов и городов. Так что всё должно быть здесь на высшем уровне! И до сих пор я не сталкивался с отсталыми аудиториями, старой мебелью и прочим. Всё изыскано, всё утончённо, всё модно. Этакое гармоничное соединение элегантной архитектурны прошлых веков и современности. Не подкопаться. Но, с другой стороны, столовая… Само слово веет рабоче-крестьянской простотой. А если вспомнить, что несколько кафе и ресторанов на территории академии платные, а вот столовая — бесплатная, то сами собой возникают определённые мысли…
Мои ожидания, с одной стороны, оправдались… Вот представьте себе: стоят себе в очереди граф, барон, сын князя, внучка вассального хана с подносами в руках, высматривают вилки и ножи, лежащие на прилавке. Вдруг плохо помыли? А с другой стороны, мебель и посуда всё ещё дорогие на вид. Качество на уровне. А уж о еде я и вовсе молчу. Запечённая курочка с трюфельным соусом, свинина по-бретонски, каре из ягнёнка… Супов разных десять видов и все с непонятным названием. Остаётся лишь по составу пытаться понять, что из себя представляют. Даже самые простые блюда вроде яичницы приготовлены просто великолепно.
— Набирать без ограничений?
— Сколько хочешь, да… — ответила мне Даша, кладя на свой поднос две большие тарелки.
— Не боишься растолстеть? — подколола её Лена. — Ты очень смелая… А я вот обойдусь салатиком и грудинкой перепёлки по-фломандски…
— Не переживай, Лена. Не потолстею. У меня напряжённые тренировки каждый вечер.
Эх, а я уже три дня не тренировался… И сегодня тоже вряд ли получится. Но ничего, битвы на арене сойдут за тренировки.
Я взял себе две тарелки и начал накладывать совершенно не стесняясь одну порцию за другой, укладывая блюдо на блюдо. За изысканность вкуса всяких подлив, которые начали перемешиваться, не переживал: желудку на это плевать.