Законы Рода. Том 7
Шрифт:
Предложил умник в шелках слить с меня постепенно пару литров кровушки и использовать её для алхимических исследований. Якобы там какие-то есть заклинания магии крови, что могут помочь выявить мои возможности на основе тестов. При этом меня надо было бы держать взаперти и цедить каждый день кровь понемногу. Больной ублюдок… Как будто я соглашусь на это. Я поклялся служить империи, но становиться лабораторной крысой не собираюсь!
Благо его осадили свои же, напомнив, что я такой всего один, да и не хватает данных, а в исследовательских лабораториях этого кабанчика три из пяти последних носителей редкого дара погибли. Стефания даже наложила запрет на размышления в подобном ключе.
Вообще,
Самое дерьмовое во всей этой ситуации: я понимаю и принимаю тот факт, что так оно и должно быть. Будь здесь все рационально мыслящие или же «обычные» эрудированные люди, империи не удалось бы добиться продвижения в очень многих вопросах, связанных с магией, безопасностью, контролем монстров внутри Сибирского кольца и так далее. Есть условный костяк «разумных», кто остепеняет энтузиазм «безумных». Но именно головы «безумных» порой рождают необычные и неоднозначные решения проблем, которые давно всех мучают. Главное в этом деле — баланс. И все эти люди, кроме Стефании, — Архимаги. А это о многом говорит. И это я знаю благодаря своей чувствительности. В лицо я и половины из них не узнал. Непубличные люди.
Думаю, раньше этих советников держал в узде предыдущий император и разделял идеи, оценивая их по достоинству. Даже в безумии некоторых находил что-то полезное. После же его смерти и появления на престоле Стефании этот противовес исчез, и оттого в империи начались разброд и шатания.
Я во время «представления» практически не разговаривал. Романов Константин Игоревич, пришедший вместе со мной, давал ответы на вопросы вместо меня. Оказывается, он является одним из членов внутреннего совета, о чём официально вообще никак и нигде не упоминается. Единственным, кто вообще не проронил ни слова за время встречи, но чей взгляд был наиболее сосредоточенным, — был Зубов Константин Сергеевич. Его глаза говорили о многом, и читалось в них намного больше интереса, чем даже в зенках маньяка в жёлтом халате, который любит ставить эксперименты с магией крови во имя империи.
В какой-то момент направление обсуждения резко изменилось.
— Раз уж мы здесь собрались, что довольно сложно сделать, давайте обсудим ситуацию в Болгарии, — впервые за долгое время проговорил министр обороны, и я заметил, как трое из присутствующих девяти человек закатили глаза или же тяжело вздохнули.
Так как я больше здесь был не нужен, меня увели, а тайный совет начал обсуждать возможные меры поддержки потенциального союзника и ослабления явного врага — османов.
Я тоже, как только был отпущен, влез в новости и почитал, как там обстановка на фронте. На болгарской земле сегодня было необычайно тихо. Интенсивность боёв уменьшилась в разы, ракетный дождь перестал застилать небо. Но всё это выглядело как затишье перед бурей…
Разведки разных стран вбрасывали в СМИ информацию о формировании и переброску османами двух ударных дивизий в район Софии для прорыва линии фронта, которую защитники едва удерживали в последние дни. Так-то прорывов хватало, но османы не дураки и понимали: если атака захлебнётся и им перекроют пути отхода, то бойцы и техника окажутся в кольце, и их просто сотрут в порошок. Маги тоже не бездействовали, но тут сложилась интересная ситуация, в которой неожиданное преимущество оказалось
Ладно, пора принять лечебную ванну и подготовиться к новому дню. Завтра Цербер вцепится в меня стальной хваткой и не отпустит, пока я не начну ползать, еле передвигая лапками от бессилия…
«Тук-тук».
В мою комнату вошла Маша.
— Мирослав, ты как?
— Всё хорошо, можешь не беспокоиться. Приём в Кремле прошёл вполне нормально. Ничего такого, что могло бы изменить мою жизнь, не произошло. Спасибо за заботу, — улыбнулся я девушке, протягивая руку за полотенцем на полке шкафа и болезненно морщась от прострелившей мышцы в боку.
Не успевает эфир восстанавливать… Ну надо же… Может, это из-за проклятого браслета, блокирующего магию?
— Что болит? Я слышала, у тебя там какие-то особо суровые тренировки начались…
— Ну да, есть такое… Каждый день тело в отбивную превращают, — признался я, и на мои плечи легли нежные руки красавицы.
— Тогда тебе точно нужен восстанавливающий массаж. Пойдём в ванную, там как раз стол есть для массажа. Правда, его как подставку для грязных полотенец используют…
— Я бы сперва хотел принять душ. В Кремле было жарковато — и слегка нервно.
— Ну так вперёд. Я как раз за это время подготовлюсь. К тому же мне практика нужна. Рекреация — важная часть заботы об организме воителей. Или ты при мне стесняешься душ принять? — ухмыльнулась Мария.
— Рекреация… Соглашусь, очень нужна. Но пока что я не боец. Тело еле шевелится.
— Не переживай. Тебе необязательно всё делать самому. Ты заботишься о нас. Обо мне. Позволь ответить тебе взаимностью. Я буду в ванной комнате.
Мягкая улыбка и лёгкие касания ладоней дали понять, что сегодня я проведу вечер в надёжных руках…
Цербер пришёл домой и посмотрел на горничную, что активно убирала дом.
Он жил один, а горничная была уже старенькой, которая, можно сказать, перешла вместе с домом как бонус. Иннокентий знал её очень хорошо, а она знала его.
Активность домработницы всегда повышалась к моменту прихода хозяина дома и падала по мере его отсутствия. Она наслаждалась своей жизнью, ведь суровому мужчине до неё не было никакого дела. Всё, что его интересовало, — это суровый армейский порядок.
— Зоя Степановна, на сегодня можете заканчивать уборку. Идите к себе. Скоро у меня будут гости.
— Как пожелаете.
Старушка тут же убрала влажную тряпку с подоконника и ушла в свой гостевой домик. Она могла бы пойти и к себе домой, ведь за много лет службы она сумела купить скромненькую, зато свою квартирку в Москве, но ей было незачем отказываться от бесплатного жилья на территории усадьбы барона Новоградова. Свою же квартиру она сдавала в аренду за приличную сумму.
«Пшик», — открыл бутылку пива Цербер и протянул её вперёд.