Закопайте Эльминстера поглубже
Шрифт:
Из ночного мрака над высокими зданиями со по другую сторону Променада выскользнуло нечто величиной с карету.
Нечто сферическое, с крупной клыкастой челюстью, увенчанной единственным злобным глазом размером с небольшой стол. Вокруг сферы извивались десять длинных и гибких стеблей, несущих нимб из десяти мерцающих глаз, все из которых глядели на одетых в доспехи людей на улице.
Из этих глаз выстрелили магические лучи рубинового и коричневого, мертвенно–белого и ядовитого жёлто–зелёного цвета.
И драконы погибли. Те, что выжили,
За исключением небольшой группы солдат, сражавшихся с рыцарем смерти. Созерцатель пролетел над ними, спеша добраться до кормирцев у дверного проёма.
В своей жадной, злорадной, яростной спешке добраться до Рун.
Под самыми глупыми заклинаниями из брошенных магами Короны раскололась улица. Взрыв сбил драконов с ног и заставил остальных шататься и приседать в попытках удержать равновесие.
В самом сердце безумия, вонзив один меч в глотку меч–капитана, с силой рубанув вторым отчаянно парировавшего солдата, Таграэль злобно оскалилась и продолжила убивать, ни на мгновенье не замедляя своего бесконечного танца нырков, ударов, защиты и разворотов, предназначенных, чтобы убивать или отбрасывать в сторону неизбежных умных дураков, пытающихся напасть на неё сзади.
Краем глаза она заметила что–то высоко в небе за правым плечом.
Она рискнула бросить туда короткий взгляд, развернувшись в ту сторону, воспользовавшись преимуществом отголосков последнего заклинания, чтобы порезать лица людей, всё ещё пытавшихся удержать равновесие. Человек с рассечённым лбом — плохой боец, а ей нужно было как можно больше плохих бойцов вокруг — чтобы её не смогли одолеть просто числом и весом, навалиться толпой и разрубить на части.
Она убивала и убивала, задумавшись, сколько времени потребуется офицеру драконов, чтобы собрать остатки разума и додуматься до этой стратегии. Леди Тарграэль рискнула бросить второй взгляд на замеченное мгновением ранее движение и свет на тёмном фасаде одного из высоких зданий, возвышавшихся на Променаде напротив дворца.
В окнах были отдёрнуты занавески, открывая слабый свет и тёмные комнаты внутри одного из дорогих клубов на верхнем этаже. Там столпились жадно глазеющие на драку люди.
Ну что ж. Похоже, что даже пьяные, тупоголовые дворяне способны обратить внимание на крики, звон мечей и взрывы опрометчивых заклинаний, если подобный шум будет продолжаться достаточно долго. Наверняка они считали эту битву прекрасным и волнительным развлечением, и делали ставки на то, кто выйдет победителем, как скоро и кроваво всё закончится…
Затем на улице вокруг неё раздались крики, и зеваки в окнах начали пятиться.
По их реакции Тарграэль поняла, что причина должна быть наверху, приближается позади неё, но она не осмелилась осматриваться дальше, поскольку с трёх сторон к её лицу и горлу устремились
Когда она закончила прорубать себе путь прочь от этого злого рока, глазной тиран уже пролетел у неё над головой и сеял смерть драконам вокруг.
Может быть, это Мэншун? В мире были и другие глазные тираны, и даже люди, которые умели ими управлять, но…
Посмотрев наверх, Тарграэль узнала ответ на свой вопрос.
На крыше полного клуба вопящих, убегающих дворян присела тёмная фигура, подавшись вперёд и пристально вглядываясь в толпу кормирцев.
Талан. Да, тиран почти наверняка был Мэншуном, а это была одна из его послушных ментальных рабынь.
Как когда–то была и никогда не стану снова я, пообещала она себе.
Тарграэль рассекла горло последнего дракона и резко развернулась, бросившись к клубу. Сзади должны быть ступени, и ей всё равно нужно убираться с открытой улицы, где ручной созерцатель Мэншуна может с лёгкостью ударить её своей магий.
— Талан, я иду за тобой, — нежно, как любовник, прошептала Тарграэль, ускоряя бег.
Позади неё диким громом простучали шаги бросившихся в погоню драконов, вынудив Тарграэль громко рассмеяться.
Мирт пытался отдышаться, выбрасывая во всех направлениях кулаки и один из своих кинжалов, пока мрачнолицые драконы тыкали в него мечами, копьями или просто собой.
До сих пор он побеждал, если «побеждал» означало «оставался в живых, на ногах, и без слишком большого числа дырок в шкуре». Да помогут мне Тимора и Темпус!
Да, они оба. Мне понадобится их и не только их помощь — из дверного проёма в дворцовой стене выбегали новые и новые боевые маги и солдаты. Наверняка посланные Глатрой или призванные на помощь товарищами, и торопящиеся присоединиться к веселью.
Подраться со стларновым созерцателем — это вам не фунт изюму!
Та рыцарь смерти тоже была здесь, как мясник в торговый день прокладывая себе путь через небольшую армию драконов, пытаясь добраться к нему. Ох, и конечно же к Элу и Шторм, но именно он и его позаимствованное сокровище Обарскиров совсем недавно сковали её, и насколько он знал разъярённых женщин…
Кстати о разъярённых женщинах…
— Это один из них, — проревел глубоким голосом дракон, указывая на Мирта. — Схватить его и бросить в темницу, по приказу леди Глатры! Не убивать его!
— Ой, как мило, — пропыхтел Мирт, отшвырнув кулаком меч и толкнув человека, который им взмахнул, на соседа, чтобы они оба рухнули со звоном столкнувшихся доспешных пластин. — Оставите меня в живых для выжимки разума, а? Милое маленькое королевство тут у вас, тупые варваоооо!
Меч–капитан прыгнул на Мирта сзади и обрушил оба локтя ему на затылок. Одновременно с ним ухмыляющийся дракон безжалостно ударил тупым концом копья сквозь пальцы Мирта ему в горло.
Захрипев, Мирт рухнул.