Закрытое представление
Шрифт:
* * *
Три гимнастки выскочили на арену под бравурный марш, в блеске своих костюмов и плюмажей из павлиньих перьев, сделали несколько акробатических фигур и сальто-мортале, и склонились в поклоне. В костюмах, украшенных длинными перьями, девушки представлялись павлинами: у них были высокие, круглые павлиньи хвост. Им помогали два гимнаста в чёрно-красных трико.
– Прелестно, - слегка поаплодировали дамы, а мистер Джейкоб обернулся к Фрэнку. –
Тот пожал плечами. Но вот девушки стали влезать на трапецию, а гимнасты - их поддерживать... И с их костюмами стало что-то происходить!.. Оказавшись наверху, на трапеции, девушка изящно поворачивалась задом, и почтеннейшая публика могла видеть, что высокий павлиний хвост обрамляет уже не трусики из блестящей материи, а голую девичью попу. Гимнасты взлетели на трапецию следом, лишь мимолётно, казалось, касались девушек, и... из одежды на них остались только яркие павлиньи перья – сзади, на талии и на голове. После чего и началось настоящее представление...
Гимнастки раскачивались на перекладинах, перелетали с одной на другую, ловили друг друга за руки и за ноги, висели вниз головой, делали шпагаты, мостики и сворачивались в узлы, просовывая головы между ног. И мужчины, и дамы смотрели не отрываясь. Зрелище завораживало и возбуждало... Видно было всё.
Тут на арену выбежали три лошади и пустились по кругу, подгоняемые хлыстом жокея. Девушки приготовились и стали спрыгивать прямо на пробегавших лошадей. Началась вольтижировка... Мужчинам – потом все с этим согласились – особенно понравилась, когда девушки скакали, свесившись сбоку и держась руками за стремя, а ноги подняв вверх и в стороны. Так же хороша была стойка в седле на руках...
Когда, наконец, акробатки в одежде, состоявшей исключительно из перьев, вышли раскланиваться, мужчины аплодировали просто бешено. Дамы тоже пришли в лёгкое возбуждение... Так как вино в бокалы продолжало наливаться - особенно в бокалы дам (об этом заботилась маркиза), то мадам Рифеншталь и некоторые другие дамы к тому времени были основательно пьяны.
Вслед за гимнастками на арене появился сияющий от удовольствия видеть у себя такую сиятельную публику сам сеньор Марио, и предложил (как и было заранее договорено с мужчинами) желающим дамам прокатится на лошадях. В сопровождении надёжных жокеев, конечно... Ничего опасного, мадам!
Две молоденькие модистки, Моника и Люсьена, знали, чем обычно заканчивается застолье или представление, на которое их приглашают господа. Всё это хорошо им оплачивалось. Они, однако, не знали, что им самим придется выступить на представлении в качестве актрис.
Похохатывая и покачиваясь от выпитого, молодые дамочки с удовольствием направились за кулисы, чтобы их усадили на лошадей.
– А вы что же, дорогая? – обратилась маркиза к мадам Рифеншталь. – Не пропустите такой забавы!.. Это так весело – проскакать по арене, да с молодым наездником! Ах, где ты,
– воскликнула маркиза с притворным сожалением.
– А что?.. – мадам Рифеншталь поднялась и взмахнула рукой; подвески её качнулись. – И прокачусь!.. Где ты, мой наездник? – воскликнула она в пьяном восторге и, закинув за спину песцовую горжетку, направилась за кулису.
* * *
За кулисами Фрэнк, синьор Марио и его наездники готовили модисток к посадке на лошадь.
– Нет, дорогие дамы, в таком длинном платье в седло вам не сесть... Никак. Придётся платье снять. Что же поделаешь?.. Веселье требует жертв.
Поупиравшись немного, дамы согласились. Им помогли снять платья, под которыми были надеты корсеты и панталоны до колен, на завязочках. В таком виде дам усадили в сёдла; было не трудно их убедить, что для безопасности ноги следует привязать к стременам, а руки – за шею лошади. На глаза, чтоб было не страшно скакать, им надели широкие повязки.
Пьяная мадам Рифеншталь, появившись за кулисами, стала решительно требовать лошадь и для себя. Директор Марио и Фрэнк переглянулись...
– У вас ещё лошадь есть? – спросил Фрэнк.
– Есть, конечно... – зашептал ему на ухо синьор Марио. – Но ведь это же дама!.. А если потом скандал?
– Вы же видите, как она рвётся... Пусть прокатится, чёрт с ней!.. Скажем, что сама этого требовала...
– Где мой красавец-жокей? – веселилась уже разоблаченная мадам Рифеншталь, которую усаживали в седло. – Мне самого-самого!..
Когда всё было готово, из-за занавесей на арену вышел сам директор цирка во фраке и белоснежной манишке и торжественно провозгласил:
< image l:href="#"/>– Мадам-мёсье, почтеннейшая публика! А сейчас - закрытое представление! Впечатлительных дам и детей прошу покинуть помещение! – закончил он дежурной шуткой, и махнул рукой.
Грянула музыка, и конюхи, усмехаясь в усы, стали выводить лошадей на арену.
Зрелище было не из слабых! Дамочки на лошадях, ничего не видя, крутили головами, не понимая, почему в зале раздался вдруг такой хохот... Хохот стал только громче! Дело же было в том, что позади дам сидели молодые жокеи, причём голые!
Сделав первый круг, жокеи, по команде, развязали завязки на дамских панталонах и спустили их. Дамы закрутились и завопили, пытаясь сопротивляться, но оказались надёжно привязанными к лошадям. Аппетитные дамские зады явились почтеннейшей публике, голые молодцы приникли к ним всем телом, и... Под музыку и вопли дам весёлое представление началось.
Лошади шли по кругу, дамочки крутились и визжали, крепкие парни-жокеи, держа их за округлости, от души им засаживали, а конюхи, смеясь, тянули лошадей под узцы, всё ускоряя ход.