Закрытые двери

Эдельвейс Татьяна

Ллойд промолчал.

– Не будем отвлекаться от работы, – притих и командир.

Через некоторое время в кабину зашёл Дэвид и предложил ему подмениться.

– Я не могу. Я должен остаться на рабочем месте, – не согласился Крайн.

– Почему?

– Я объясню, но позже.

В разговор вступил Мэтьюз: «А я поменялся бы… Я пошёл», – он вышел из кабины, не дожидаясь разрешения Крайна. Рядом с кабиной находилось помещение со столом и скамьями возле него; вдоль задней стенки располагалась лежанка, переднюю стенку полностью закрывал стенной шкаф. В ней сидел

только совершенно неизвестный Мэту русый парнишка в жилетке.

– Тут самообслуживание или как? Всё равно как. Я люблю самообслуживание, – Мэт сел на скамью, вытянув ноги по все её длине, и достал из-за пазухи сложенный листок, – Я и меню-то ещё не читал.

В помещение заглянул Дэвид: «Угости наших гостей кофе», – велел он русому и занял место на скамье, когда тот освободил её. В кабине: Ллойд обратил внимание Крайна на то, что к ним робко просится проводник.

– И чего ему надо? – командир не хотел никого впускать.

– Да чего-то надо. Не пойму, чего, – прислушался к словам пацана, звучащих в наушниках, помощник. Тот изъяснялся невнятно.

– Эх. Ну, пусть заходит. Впусти его, – разрешил Крайн. Ллойд задумчиво посмотрел на приборы, не собираясь вставать с места: «Как?»

– Тут где-то кнопка есть, как в автобусе.

Помощник нажал на какую-то: «Надеюсь, я не хвостовой люк открыл… Заходи, давай», – позвал он проводника. Тот несмело зашёл в кабину. Очевидно, его взяли на работу совсем недавно. Командир повернулся к нему: «Ну, чего хотел?»

– Да я вот тут… тут вот… Как бы сказать?.. – попытался объяснить вошедший, – Первый раз в рейс взяли.

– А до этого никак не брали?

– Нет… Потому что я вот только недавно всё сдал и…

– Металлолом или стеклотару?

– Да нет.

– Макулатуру?

– …Нет…

– Ладно, я понял. Ближе к делу, зачем пришёл? – перестал шутить Крайн.

– Ну, так положено… Положено кофе… вам… Принести? – спросил русый.

– А почему только кофе? – оглянулся на него Ллойд. Пацан не находил, что ответить: «Ну, потому что то положено, а то не положено».

– Я, может, мороженое хочу, и чтобы было три порции положено.

– Ллойд, ну, что ты? Видишь, человек волнуется, – шутливо прервал несерьёзные возмущения приятеля командир.

– Я тоже волнуюсь, – отвернулся тот.

– Так вот, мне сказали, надо принести вам, – вернулся к разговору с Крайном проводник.

– Нам не надо, – отказался тот.

– Да вы понимаете, если я не принесу, меня отсюда попросят.

– Ну, ладно, неси, – пошёл навстречу командир, – Ему. Мне не надо. Ллойд, возьмёшь кофе, ну?

– Только ради того, чтобы его не попросили, – нехотя согласился помощник.

– Только вот… – была ещё какая-то проблема у русого.

– Что? – продолжал терпеливо слушать его Крайн.

– Да такое дело… Надо на подносе нести и…

– Ну, неси на подносе.

– Так, а такое дело… Дело-то в том, что у меня руки дрожат, – признался парниша и предупредил, – Я опрокинуть могу. Вы не рассердитесь? Пожалуйста.

– Эх. Ну, неси. Постараюсь не рассердиться.

– Хорошо, – проводник вышел

за дверь. Ллойд вздохнул: «Надеюсь, дело ограничится только кофе, и он нас больше не побеспокоит».

– Да ладно, придираться-то. Старается, как может.

– Сто процентов, он опрокинет это кофе мне за шиворот, – помощник не ошибся.

Русик, вернувшись, опрокинул стакан на него, а поднос – на командира. Судя по выражению лица, Ллойд хотел крепко выругаться, но сдержанно промолчал. Парниша засыпал его и Крайна извинениями, подумав, раз молчат, значит, очень рассердились. Однако, командир подал ему поднос и дружелюбно сказал: «Не переживай, ты тут такой не один. Я вот, например, из всех приборов только половину знаю. Зато он знает вторую половину, так что всё под контролем. Будем считать, что всё хорошо, только я тебя очень прошу, больше ничего не приноси. Договорились?»

– Да-да, договорились, – проводник поднял стакан и скрылся за дверью. Ллойд тоже решил выйти: «Слушай, пойду-ка я полотенце поищу. Вроде невелик и стакан, а облил, как из ведра», – без лишних разрешений, он встал и ушёл. Увидев облитого Ллойда, Русику не доверили нести Мэтьюзу обед. Повезло, что кофе не попал на рубаху. На чёрной ткани пиджака пятно было, почти, незаметно. Обсушившись, помощник вернулся в кабину.

Мэт хотел попробовать как можно больше блюд на имеющиеся средства. Их ему принёс коллега Дэвида – Геллер.

– Мэтьюз, не моё это дело, но тебе плохо не станет? – завёл со штурманом беседу командир винднордцев. Геллер присел рядом с ним.

– Ничего, осилю, – Мэт такого разнообразия на своём столе давно не видел и не замедлил приступить.

Обедая, он задавал много вопросов, почти, не давая собеседникам отвечать на них, и без умолку болтал обо всём, что на ум придёт. Например: «Вот подумайте, зачем называть пассажирам имя командира? Кому-нибудь не понравится полёт, и он начнёт его выслеживать, преследовать, мол, командир виноват, – штурман говорил довольно выразительно, – Думаете, его станут искать, чтобы поблагодарить? Как же, ждите! А если у него какой недруг есть? Не знает, как, где до него добраться. А тут и скажут, что вот он – ваш командир, здесь. От этого одни неприятности. У нас, в «Аэрол», так не делают. Уж если кто сильно захочет имя узнать, тот, может, и узнает, а может, и нет. Зачем же лишний раз объявлять и рисковать?»

– Разве ж часто пассажиры преследуют пилотов? – Дэвид не припоминал таких случаев. Мэтьюз же привёл один пример: «Слышал я о таком случае: не понравилось одному пассажиру, как самолёт летел. Ну, ямы воздушные. Так командир на следующий день получил поленом в лоб», – скорее всего, он вспомнил шутку Крайна.

– Что, прямо вот так – поленом?

– Ну, может, трубой. Я деталей-то не знаю. Но ничего, оклемался, – Мэт разошёлся и уже не мог остановиться, – А это тоже не очень-то хорошо: то, что у вас, у всех – галстуки. Вот сломается, где чего – кто-нибудь из вас поползёт чинить, а галстук зачалится за что-нибудь, тут его и прижмёт. Сразу не скинешь. У нас если велят галстук надеть, то на резинке. Раз и скинул…