Залив Гавана
Шрифт:
Это, к сожалению, ничего не проясняло, но, тем не менее, он был удовлетворен результатами поисков. Он взял на кухне нож и, привлеченный синевой моря, устроился на балконе. Только что он был полон энергии, а тут в одно мгновенье на него навалилась такая усталость, что он едва мог пошевелиться. Что это было — разница в шесть часов между Москвой и Кубой? Страх? Легкий бриз освежал потное лицо, тяжесть ножа, лежащего на коленях, была обнадеживающей, он уснул.
Он проснулся от нарастающего воя сирен. Солнце откатилось в дальний конец Малекона. Он увидел, что со стороны набережной вдоль дамбы движется на высокой скорости головной отряд из четырех мотоциклистов, дорогу которому заранее расчищают сотрудники ПНР, внезапно вырастающие
Кто-то выкрикнул имя Аркадия, он перегнулся через перила и увидел на тротуаре Эрасмо, откинувшегося назад в своей инвалидной коляске.
— Ты его видел? — Эрасмо провел рукой по подбородку характерным жестом, символизирующим бороду Лидера, Команданте, самого Фиделя.
— Это он и был?
— В одном из «мерседесов». Или его двойник. Никто не знает, где и когда проедет президентская кавалькада. В сущности — это единственная неожиданность на Кубе, — Эрасмо скривился в улыбке и слегка крутанул коляску. — Ты говорил, что хочешь поговорить с Монго, когда он будет на работе. Короче, сегодня он не пришел.
— У него есть телефон?
— Ты смеешься?.. Спускайся, и мы его найдем. К тому же, здесь слишком красиво, чтобы просиживать в четырех стенах. Я покажу тебе настоящую Кубу.
Аркадий подумал, что если у тебя есть бронированная машина и охрана, то возможно здесь и красиво, но тень Луны делала перспективу менее привлекательной.
— Послушай, bolo, —сказал Эрасмо, — мне нужен водитель.
Сидеть за рулем джипа с надрывающимся на всю улицу радио и с Эрасмо, который наполовину вывалился из двери, приветствуя друзей на Малеконе, было совсем другим делом. Для начала механик выкрикнул грубое замечание в адрес сотрудников ПНР.
— Профессиональные сукины дети, — объяснил он Аркадию. — Я — человек делаиз Гаваны. Мы презираем полицию, потому что все они — деревенщина, а они ненавидят нас. Это война.
— Понимаю.
Некоторые дома были испанскими замками, сложенными из розового известняка, офисные здания демонстрировали жалюзи, которые расщепляли солнечный свет. Пока Аркадий высматривал Луну, Эрасмо комментировал каждый проезжающий автомобиль:
— «Шеви Styleline» 50 года, «бьюик Roadmaster» 52 года, «плимут Savoy» 58 года, «кадиллак Fleetwood» 57-го. Тебе повезло, что ты можешь их увидеть.
Еще он заставлял Аркадия притормаживать около каждой голосующей девчонки. В своих ярких велосипедных шортах с лайкрой, открытых топах, с заколками в волосах каждая из них напоминала Мадонну… Певицу, не Божью Матерь.
— Разве девушкам небезопасно голосовать на дороге? — спросил Аркадий. — В Москве на это осмеливались только проститутки и пуленепробиваемые старухи.
— Если нет автобусов, женщинам приходится искать другие пути, чтобы добраться. Кроме того, кубинские мужчины хоть и мачо, но с чувством достоинства. — Все девушки были с сильно развитыми женскими формами, оголенными животами и выставляли большие пальцы явно для евнухов. Эрасмо заприметил голосующую девушку в ярко-оранжевых шортах и топе.
— Когда ты видишь такую девчонку, надо
— И что, Приблуда бибикал?
— Нет. Русские ничего не понимают в женщинах.
— Вы, правда, так думаете?
— Опиши мне женщину.
— Образованная, с чувством юмора, артистичная.
— Это твоя бабушка? Я имею в виду женщину. Возьмем, к примеру, таких, как здесь. Criolla —испанский тип, очень белая. Как балерина Исабель. Negra —африканка, черная, может быть очень неприступной и очень сексуальной. В середине mulata —карамельный цвет кожи, мягкой, как какао, с глазами, как у газели. В общем, как твоя подружка — полицейский детектив.
— Вы ее видели?..
— Я ее заметил.
— Почему мужчины всегда описывают женщин гастрономическими терминами?
— А почему нет? И, наконец, самое лакомое для кубинца — china,это mulataс небольшим намеком на китайскую экзотику. А теперь ты опиши женщину.
— Нож в сердце…
Они немного проехали молча.
— Неплохое описание, — наконец сказал Эрасмо.
— Когда ты разговаривал со мной на улице, назвал меня bolo.Что это значит?
— Кегельбанный шар. Так мы называем русских. Bolos.
— За наше?..
— За вашу природную грацию. — Эрасмо ухмыльнулся.
У механика было широкое, грубо слепленное лицо, огромные плечи. Аркадий осознал, что не лишись он ног, он был бы Геркулесом.
— Говоря о китайцах, есть ли в Гаване какие-нибудь события по четвергам, на которые собираются китайцы?
— В Гаване? Этот город не для них, мой друг.
«Лучше не скажешь», — подумал Аркадий.
Они миновали крутые подъемы, с которых открывалась панорама, отличающаяся назойливой красотой почтовых открыток, пока Малекон не поглотил туннель. Когда они вынырнули на Мирамаре, Эрасмо указал Аркадию путь вдоль береговой линии на скучную, выжженную солнцем улицу, громко называвшуюся Первой Авеню. Они проехали отель «Сьерра Маэстра», в котором Аркадий разговаривал с фотографом Мостовым. Эрасмо указал на кинотеатр под вывеской Teatro Karl Marx, который раньше назывался Teatro Charlie Chaplin, и если и существовал лучший пример социалистического юмора, Аркадий не мог припомнить ничего такого. Снизу протянулась линия прибрежных домов, окрашенных в пастельные тона (краска облупилась), с фамильными гербами (стертыми временем и ветрами) и патио с каменными скамьями (новыми). Эрасмо попросил Аркадия заехать на тротуар и припарковать джип там.
— Так безопаснее, — сказал Эрасмо, — не забывайте никогда — остров каннибалов. Помните фильм «Выжить» [23] о крушении самолета? Фидель — наш пилот, но крушение самолета он предпочитает называть Особым периодом в истории Кубы.
Инвалидная коляска с велосипедными шинами была складной. Как только Аркадий достал ее из багажника и помог Эрасмо сесть, он немедленно получил указание — не пытаться подталкивать ее. Эрасмо проехал к каскаду бассейнов с мутной водой, ловко объезжая разбитые бутылки. Всего лишь метром ниже плескалась зеленоватая морская вода, была видна полоска выщербленных кораллов. Бетонные блоки, похожие на руины египетских пирамид, служили волнорезом, между ними и кораллами плавал разного рода мусор.
23
«Выжить» — реконструкция печально знаменитых событий о крушении уругвайского самолета над Андами в 1972 году. Тогда в результате ошибки пассажирский лайнер, на борту которого находились преимущественно члены студенческой команды по регби, следовавшей в Чили, совершил аварийную «посадку» в высокогорье.