Залог 2. Не подлежит возврату

Селезнева Виктория Николаевна

— Потерпишь, — бросил этот урод.

— Я не могу, — так же тихо произнесла я, чтобы не разозлить еще больше его, — я уже давно терплю.

— Господи, — прорычал мужик, затем кивнул своему псу, — отведи ее.

Один из похитителей, тот, который был за рулем, схватил меня за руку и подтолкнул куда-то в коридор.

«Может, это мой шанс?» — мелькнула у меня мысль. Но я трезво оценила свои возможности, и поняла, что нет. Я даже не знаю, в какой стороне выход. Дурацкий топографический кретинизм.

Я боялась, что этот урод будет ко мне приставать, или

заставит делать мои дела при нем, но, слава богу, обошлось. Единственное, он мне сказал, что у меня две минуты, и если через отведенное время я не выйду, то он за волосы меня оттуда вытащит. Я управилась, потому что перспективы были так себе.

Меня обратно отвели в так называемую допросную. Я села на стул, поднимая взгляд. Главное, не сдаваться, не показывать слабость. Это же вампиры, им только дай повод высосать всю твою кровь.

— Ну что, вспомнила? — рявкнул их главарь.

— Я уже говорила, что я не могу вспомнить того, чего не знаю, — видимо от стресса из меня полезла дерзость, — но я подумала, куда он мог ее убрать.

— Куда? — проигнорировав мой выпад, спросил этот мужик.

— В гараж мог отнести, у них с парнями был один гараж на всех.

Эта тварь внимательно посмотрела на меня, смерив меня презрительным взглядом.

— Ты думаешь, я идиот, думаешь, я не проверил очевидные места?

Мне не понравился его тон. Он не обещал ничего хорошего. Я искренне рассчитывала, что они не прознали про гараж, и у меня будет как минимум какое-то время. Потому что я понимала, что в гараже флешки нет, не стал бы мой брат прятать ценную вещь туда, где полный бардак и куча тусующихся парней.

Я сглотнула, не сводя взгляда с этого человека. Я словно была загипнотизирована им.

— Я вот все больше прихожу к мысли, что ты мне абсолютно бесполезна, — спокойно произнес он.

— Так отпустите меня, — тихо попросила я в ответ, — если я вам ничем не могу помочь?

Он издал короткий смешок, снова смотря на меня, как на кусок мяса.

— Ты серьезно? Отпустить?

— Ну, вы же знаете, с кем я встречаюсь? — я решила выложить главный козырь, в надежде, что это как-то проймет этих уродов. — И вы понимаете, что не оберетесь проблем, если со мной что-то случится?

В этот раз он рассмеялся. И я поняла, что мой козырь — совсем не козырь, а может, даже и наоборот.

— Почему каждая из подстилок мнит себя звездой? — хмыкнул он. — Всем плевать, жива ты или нет, поверь мне. И я дал тебе шанс, которым ты воспользоваться не захотела.

— Я хочу! — возмутилась я, — но я, правда, не знаю. — Я понимала, что мои аргументы кончаются. И то, что будет дальше, станет моим персональным адом на земле.

— Это твой последний ответ? — холодно произнес он.

Язык противился отвечать утвердительно. Этим пресловутым «да», я подписываю себе смертный приговор.

— Я еще подумаю, вспомню, где мог отдыхать брат, — затараторила я, стараясь быть убедительной.

Этот урод остановился, приподнял брови, а затем тихо и равнодушно произнес:

— Парни, она ваша.

Мне кажется, если бы он сказал собакам «фас»,

для меня это было бы менее страшно. Я знала, что сейчас начнется то, что сломает меня, даже если я каким-то чудом выживу.

На рефлексах, я взглянула в сторону парней, которые смотрели на меня мерзким сальным взглядом, а затем, с подлой улыбкой на лице, шагнули в мою сторону.

Руки затряслись, а на глазах выступили слезы. Неужели это все? Неужели вот так я должна закончить свое существование? Изнасилованной и убитой? А как же мечты, стремления? Как же все то, чего я добилась? Как же мама?..

Я сглотнула, и поняла, что все. Мои силы и мой характер уже умерли. Я не могу больше бороться, я не могу продолжать плыть против течения. Я устала…

Один из них схватил меня за шкирку и заставил встать на колени. Я больно ударилась об пол, но поняла я это каким-то уже затуманенным сознанием. Видимо, мой организм решил меня защитить, вводя в состояние некоего транса. Я как будто видела со стороны, что происходит. И мне было очень больно в районе груди.

— Сейчас мы повеселимся, — схватив меня за волосы, прошептал на ухо тот, который заталкивал меня в машину. — Поверь, тебе понравится.

Он дернул мою блузку в районе груди, одним движением разорвав ее. Я рефлекторно попыталась прикрыться, но мои руки были с силой отброшены.

— Сейчас посмотрим, что же Романов в тебе нашел, — хмыкнул второй, пытаясь протолкнуть мне в рот свои грязные пальцы. Мой внутренний зверь на секунду приподнял свою морду и рыкнул, после чего я со всей силы укусила этого урода. Почувствовав во рту соленый вкус крови, я довольно улыбнулась. Ну, хоть что-то.

— Ах ты, дрянь, — взвыл тот, которого я чуть не оставила без пальцев, а после этого мне по щеке прилетел со всей силы удар. Я вскрикнула, заваливаясь на пол.

«Вот и все», — пронеслась мысль в голове, после чего все резко поменялось.

Раздался шум, голоса. Затем чьи-то крики, а дальше стрельба. Видимо, Денис не зря заунывно рассказывал мне о всех техниках безопасности, потому что сейчас я как-то интуитивно прижалась к полу, закрывая голову руками.

Не знаю, сколько все это длилось. Я лежала, трясясь от страха, боли и унижения. В какой-то момент, я поняла, что мою тушку тянут вверх. Я стала сопротивляться, видимо, включился какой-то внутренний защитный механизм. Но мои сопротивления тому, кто меня поднимал, были, как слону дробинка.

И только после того, как на плечи мне легла чья-то крутка, прикрывая порванную блузку, я, наконец, начала различать слова.

— Анна Дмитриевна, Аня, это я. Все, все кончилось, надо идти.

Я подняла глаза и увидела лицо Дениса.

Странная штука — наш мозг. Я в тот момент не почувствовала ни радости, ни облегчения. Непонимание и сомнение, скорее.

Я кивнула, и меня повели из дома. Я не смотрела по сторонам, понимая, что мне, скорее всего, не понравится то, что я увижу. Я просто смотрела под ноги, отсчитывая шаги, чтобы хоть как-то не терять связь с внешним миром. Один, два… десять, одиннадцать… сто один, сто два…