Заложница красных драконов
Шрифт:
Герцог — это то же самое, что по-нашему князь. То, что оказалась в княжеском доме, я узнала не сразу, просто не понимала, что означают слова «ваша светлость», с которыми к Риалору и Крине обращаются те, кто им не родственник, тем более посторонних почти не видела и в основном слышала обращение «дедушка» и «бабушка», а со временем и сама стала их так называть.
Ещё я поначалу удивлялась, что у них так много внуков, а детей как-то не видно, а потом решилась спросить у Георы. И, раскрыв рот, слушала, что оба их сына с жёнами в отъезде и что на самом деле обитатели дома вовсе не внуки хозяев, хотя
Оказывается, живут драконы лет по пятьсот, а чёрные — и того больше. И внешне они меняются только малую часть жизни — в детстве, пока в брак не вступят, и «обмен» не произойдёт, после этого остаются такими же, как в день свадьбы, почти всю жизнь, и лишь под конец начинают стариться.
Геора мне много чего тогда рассказала, у меня чуть голова не распухла, пытаясь всё запомнить и понять. Для неё-то это привычно было, она, наоборот, удивлялась, что мы, люди, меняемся всё время. Это же так неудобно — когда молодость занимает совсем маленький кусочек взрослой жизни, а старость — чуть ли не половину.
В чём-то я со своей новой подругой была согласна, конечно, долгая молодость и короткая старость — это здорово. Только я так и не привыкла к тому, что, видя кого-то совсем молодого, не могла даже примерно угадать, сколько ему лет — тридцать или триста. Я терялась, пугалась и старалась держаться в стороне от таких вот, «молодых», драконов.
Понятнее было с детьми и подростками, но и здесь всё было для меня непривычно. Драконьи дети росли медленнее человеческих и взрослыми становились в тридцать лет. Это было очень похоже на мою порчу, я тоже в детстве медленно росла, хотя драконом и не была.
А жизнь среди драконов эту мою порчу как-то сняла. Уж не знаю, в чём было дело, может в том, что я жила среди наделённых магией существ и даже сама плодами той магии пользовалась, а может, человеческий сглаз на землях драконов терял свою силу. Но в первый же год, как стала заложницей, я вдруг начала быстро расти, за год вытянулась почти на голову, а потом и округляться стала — и сейчас имела хоть и не очень пышные, но вполне женственные округлости в нужных местах.
Конечно, те годы, которые я потеряла в детстве, пока плохо росла, ко мне не вернулись, я всё равно выгляжу младше своих лет, мне уже двадцать седьмой год, а на вид — лет восемнадцать, может двадцать, не больше. Но тут уж ничего не поделать. Главное — порча ушла и я теперь — самая обычная, нормальная девушка.
— Скорее пошли завтракать, а потом наряжаться! — Геора аж приплясывала от нетерпения. — Может, там неженатые драконы будут, в свите королевской! Может, приглянусь кому. Ох, нужно ближе всех стоять, когда прилетят, чтобы точно заметили.
— Заметят, не волнуйся, — успокоила я подругу. — В крайнем случае — в столовой увидишь. Только вряд ли много неженатых будет, их ведь нести нужно, сами-то не прилетят.
— Ну и что! Чёрные — сильные, что им, сложно, что ли? Пошли скорее, а то остынет всё.
— Как остынет, так и снова нагреется, — ворчала я, пока Геора, как телушку на верёвочке, тащила меня за руку в утреннюю столовую, находящуюся здесь же, на женской половине. Столовая — это то же самое, что у нас трапезная.
По утрам семья редко собиралась вместе за столом, вставали все в разное время, поэтому ели кто где. А вот обед и ужин — так у драконов дневная и вечерняя трапезы назывались — обязательно за общими столами в большой столовой, как драконы называли эту комнату. Три длиннющих стола, за которыми умещались все домочадцы и ещё оставалось место для гостей, если они приходили. Сегодня там с нами за стол сядут чёрные драконы.
Или не с нами. Когда приезжало много гостей, да ещё и из других княжеств, которые здесь назывались «герцогствами» — язык сломать можно, — детей за стол не сажали. И меня тоже. Я хотя и жила в этом доме как член семьи, но всё же была человеком. А кто знает, как гости могут отреагировать на человека за столом?
Я не обижалась. И так моя участь оказалась гораздо лучше, чем могла быть. Всё же я не член семьи, не гостья, а заложница. Наверное, попади я к Борене, ко мне бы так не относились, знаю я, какой у неё характер тяжёлый, хорошо, что не только я, но и вообще никто из детей ей не достался.
То, что жена Риалора жёлтая, — оказалось для меня не бедой, а удачей. Пожилая драконица благоволила ко мне, поскольку своими светлыми волосами я напоминала ей о доме, о семье, о младшей, умершей ещё ребёнком, сестре. Она решила считать меня своей родственницей, какой-нибудь троюродной правнучатой племянницей, приехавшей в гости, так и относилась.
В это утро за одним столом собрались вместе все обитательницы женского крыла одновременно, что случалось редко. Все восемь девушек, включая меня. Несколько замужних женщин сидели отдельно, за другим столом, обсуждая что-то своё, взрослое. За нашим же только и разговоров было о неженатых чёрных драконах. И хотя некоторым девушкам до замужества ещё лет пятнадцать ждать нужно, а всё равно, интересно им было, вдруг судьбу свою встретят?
Я в разговор не вмешивалась, жевала себе молча. Мне-то ждать нечего, я это знала давно, и так же давно смирилась. Останься я дома — уже года два как замужем была бы, ребёнка бы нянчила уже. Но пока я заложница у драконов — об этом можно было забыть. А так как я здесь навсегда…
Драконы не вступали в брак с людьми. Никогда. И дело даже не в том, что наши земли разделены, для крылатых расстояние не преграда. Это в последние несколько десятилетий драконы к людям настороженно относятся, на свои земли не пускают, а прежде иначе было — торговцы приезжали, путешественники, да мало ли. В общем, люди были в землях драконов хоть и редкостью, но не невидалью.
Бывали случаи — очень редко, по пальцам сосчитать, но всё же бывали, — когда овдовевший дракон брал человека в любовницы или любовники. Ну, то есть жили вместе, но без брака. Для людей такое сожительство — грех великий, но драконы иначе к этому относились. Пока оба супруга-дракона живы — верны были друг другу, ну а когда один кто-то оставался, то, чтобы не жить в одиночестве, вступал в такой вот союз с человеком. Просто потому, что вдовели драконы уже ближе к старости, когда жить оставалось, по драконьим меркам, недолго. Вот эти годы людьми, мало живущими, и скрашивали.