Заложник времени
Шрифт:
— Не отрицаю, — ответил Талейран, — сказанное является правдой!
— Приятно когда перед тобой достойный противник, — сказал Сатана, и похлопал в ладоши.
— Шпион, точнее предатель, вы герцог были отменный, и Александр вам щедро оплачивал услуги подобного рода. Не жаль было отечество? Вы ведь напрямую давали противнику ценную информацию, после чего спокойно сидели за одним столом и обедали с Наполеоном? Предательство у вас герцог плавает в крови с младенчества, и я не всегда был на вашей стороне. Хоть мы, и оставались друзьями…
Сатана, подмигнул герцогу, и спросил: «Не помните меня?
Герцог внимательно всматривался в лицо Сатаны, а после вскрикнул, и зажал рот рукой, как будто увидел гигантское чудовище перед собой.
— Узнали… — Вижу по глазам, что да!
Сатана приблизился вплотную к застывшему герцогу.
— Это ты Андре? — спросил дрожащим голосом испуганный Талейран.
— Я господин герцог! Ваш ближайший друг и соратник! Где же ваша надменность? Вижу, что она пропала, растворилась!
Сатана ликовал, понимая какое впечатление произвёл на герцога.
— Если бы я знал, кто ты есть на самом деле, я бы тебя своими руками задушил, — сказал с ненавистью в голосе герцог.
Он сжал кулаки, и направился в сторону лукавого. Стража моментально оказалась рядом с Сатаной, преграждая путь герцогу.
— Не стоит так нервничать, дорогой мой. Я служил вам честно и преданно, и может навсегда остался бы для вас другом, если бы вы не допустили оплошность, напомнить какую? Вы предали своего собственного отца, и считали свой поступок благородным. Вам всё равно было кому служить, лишь бы платили деньги. Обманывали как друзей, так и врагов, при этом выходили сухим из воды. Вас мог повесить Наполеон задолго до войны 1812 года, и только моё вмешательство спасло от неминуемой расправы. Однако вы это не оценили, считая себя неким баловнем судьбы, которому всё можно, и ничего не стоит опасаться. Я сбился со счёта, когда видел, сколько раз вас пытались убрать с политической арены. Насолили вы всем кому только могли и, свято веруя в свою звезду, неукоснительно шли против Христа. Перешли на сторону «бурбонов», и за взятку от голландского короля, внесли предложение сделать Антверпен вольным городом! Мне понравилась тогда ваша наглость, желание доказать королю Голландии свою безграничную преданность. Когда произошёл скандал, вас вынудили уйти в отставку. Жадность господин герцог, как обычно подвела.
Сатана отбросил в сторону свиток и сверкнул коварными глазами.
— Ваше последнее слово герцог, если хотите, конечно, что-то сказать перед казнью. И одной экзекуцией, кстати, дело не закончится.
Сатана замолчал и посмотрел прямо в глаза Талейрану.
Герцог выдержал суровый взгляд, и ответил:
— Я ни о чём не жалею, жизнь моя прошла в богатстве и роскоши. От одного моего слова зависели судьбы государств. О чём тут жалеть? Я один раз уже умирал и второй мне совсем не страшно, я готов!
— Браво, — скандировал Сатана, и сам лично открыл решётку перед герцогом.
Палач попытался взять под руку герцога, как уважаемого, дорогого гостя, чтобы провести на виселицу, но тот отмахнулся от палача, с недовольным видом.
— Я сам, мне не нужны помощники, — сказал он с вызовом в голосе.
Палач, недоумевая, поднялся и закинул на эшафот верёвку. Герцог убрал длинные волосы с плеч, и палач тут
— Прощайте, — крикнул герцог, и в ту же секунду петля затянулась на его шее, а ноги провалились в бездну. Тело несколько раз дёрнулось, и обмякло.
— Вот, и всё, — сказал с нескрываемой грустью в голосе Сатана. — Эти мучения он будет испытывать ежедневно, до второго пришествия Христа. Пусть наслаждается своим прошлым, от которого остались только исторические записки и книги.
— Почему он не был отпущен? — спросил Андрей. — Ведь он не только зло творил, но и добро?
— От такой «доброты» никому не было проку, — ответил лукавый. — Это для вас граф, жизнь герцога полна тайн и загадок, но не для меня. Я хорошо знал его продажную натуру и душу, в которой милосердие, любовь, добродетель, была задушена ещё в младенчестве. Он не заслуживает вашего сочувствия, поверьте.
— Вперёд скомандовал Сатана! Ещё много любопытных испытаний для душ, которые заслужили оказаться в — городе греха!
Глава 24
Люди, потерявшие всякую надежду на спасение, не разговаривали. Унывная процессия шла, не сбавляя шаг. Никто не мог изменить своё положение или уйти от ответа. Андрей не верил тому, что Сатана отпустит хоть одну душу. Толпа приблизилась к очередному испытанию. В небольшом селении, из печных труб полуразрушенных домов, шёл дым. Двери ржавых клеток противно скрипели на ветру — вызывая тошноту, и головную боль. Мужчины, женщины рыдали навзрыд. Андрей почувствовал к ним жалость, и еле сдерживая слёзы, отвернулся. Это было очередное испытание для душ.
— Стража! — крикнул лукавый. — Вы, что спите, и не слышите, кто к вам пожаловал?
Из клетки вышел недовольный тем, что его разбудили стражник, и с уважением поклонился лукавому.
— Чем вы там заняты? Почему не выходите встречать меня?
— Прости хозяин, — сказал стражник хриплым голосом. — Мы разбирались с очередной душой, которая не хотела смириться со своим положением. Пришлось проявить силу, и наказать за непослушание.
— И много таких?
— Нет, уже нет никого…
Стражник обнажил жёлтые клыки, и густые слюни потекли по бороде, капая на песок. Он сжал плеть и повернулся со злостью к несчастным. Те отпрянули в страхе и притихли.
— Не жалеть ни кого! Это приказ, и смотрите мне.
Сатана подошёл к стражнику, и схватил его за горло.
— Мне недолго сделать так, чтобы кто-то из вас поменялся с нечестивцами ролями. И тогда уже на своей шкуре испытаете настоящую, адскую боль, от которой нет лекарства ни на земле, ни на небе. Огонь будет лизать ваши пятки, а тело покроется волдырями и ожогами. А сейчас быстро принесите свитки.
Стражник убежал и вернулся со свитками. Его трясло как при лихорадке, он тупо смотрел вниз, боялся заглянуть в глаза Сатане. Лукавый взял свиток и со злобой развернул. Лицо при этом изменилось до неузнаваемости.
— Кто такая — Мария Радужная? Выйди сюда, я хочу посмотреть на тебя!
Женщина средних лет в сереньком платье, с длинной светлой косой, покорно вышла и остановилась. Она сжала маленькие, хрупкие руки, и посмотрела без страха на лукавого.
— Какой взгляд и душевная чистота!