Заложники страха
Шрифт:
Глава 5
– Врешь, – произнес Уоррен, вдавливая револьвер в ногу. – Признаюсь, такого я от тебя не ожидал.
Мозг Лорел отказывался верить, что у мужа в руках револьвер, и все же ей стало страшно. Где Уоррен его взял? У него есть винтовка и дробовик, но, насколько она помнит, в доме никогда не было короткоствольного оружия. Стоит ли показывать мужу, что она заметила револьвер? Или безопаснее делать вид, что она не подозревает о его существовании? Или тогда Уоррен укрепится в мысли, что она лжет? Вообще-то Уоррен почти прячет оружие. «Ладно, – решила она, – пока буду делать вид, что ничего не замечаю».
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Лорел ровным голосом и
Уоррен подтолкнул листок к ней:
– Прочитай.
Она взяла письмо и, сдерживая слезы, пробежала глазами по строчкам, которые знала наизусть.
– Вслух, пожалуйста, – потребовал Уоррен.
– Что?
– Прочитай письмо вслух.
Она посмотрела на него:
– Ты шутишь, да?
– А что, похоже? Так будет гораздо интереснее.
– Уоррен…
– Читай!
– Ты потом сделаешь мне укол?
Он кивнул.
Лорел столько раз перечитывала письмо Дэнни, что знала его наизусть. Она напомнила себе, что нельзя отводить взгляд от листка, иначе можно поплатиться жизнью, и начала читать монотонным безжизненным голосом:
– «Я знаю, что основное правило подобных отношений – никогда ничего не пиши. Но сейчас не могу удержаться…»
– Ты пропустила обращение, – заметил Уоррен ледяным тоном.
Она вздохнула и начала сначала, выполнив его требование.
– Лорел, – произнесла она, – и так далее. – Затем продолжила: – «Это не временное помрачение. Не буду повторять, что известно нам обоим. Ты и я почти сошли с ума. Но прежде чем написать тебе все, что должен, позволь мне напомнить, что я тебя люблю. Я никогда не испытывал ничего подобного раньше…» – Лорел подняла взгляд и сердито спросила: – Где ты его взял? Бред какой-то!
Он посмотрел на нее, не проронив ни слова.
– Тебе его кто-то дал?
Странная усмешка тронула его губы.
– Вообще-то я нашел его в книге «Гордость и предубеждение». Но ты ведь уже это знаешь, не так ли?
– Я тебе сказала, что в жизни его не видела.
Он покачал головой:
– Умри, но не сдавайся, да? Вот уж не ожидал от тебя такого. Где та женщина с принципами, которая всегда критикует других? Почему ты не хочешь признаться? Потому, что этот тип тебя бросил? И ты боишься уйти от меня, не подыскав замену?
Лорел не отвечала – не могла отвлечься от револьвера. В руках Уоррена он казался неуместным, почти насмешкой над его жизненными взглядами. Уоррен не любил оружие. Конечно, как любой южанин, выросший в небольшом городке, он умел стрелять. Но в отличие от многих ее знакомых не сходил с ума по ружьям и пистолетам. Во многих домах в Атенс-Пойнт держали по полдюжины единиц огнестрельного оружия, а в некоторых семьях количество стволов доходило до сорока-пятидесяти штук. Многие из Уорреновских коллег-врачей всегда ходили с оружием, а кое-кто устроил дома тир. Лорел не раз слышала, как Уоррен пренебрежительно отзывается о таких людях, говоря, что с пушками они ощущают себя настоящими мачо и пытаются оправдать подобное чувство болтовней о самообороне. Лорел соглашалась с мужем, но ее удивляли его взгляды – ему, в отличие от большинства людей, довелось применить оружие, чтобы защитить свою семью.
Когда Уоррену было пятнадцать, в дом забрался вор – хотел что-нибудь стащить, чтобы купить наркотики. Уоррен проснулся, осторожно прошел по коридору и увидел, что одурманенный подросток наставил на отца пистолет и требует денег. Уоррен побежал в спальню родителей, схватил с верхней полки шкафа заряженный отцовский пистолет 45-го калибра, вернулся и выстрелил в спину орущему грабителю. Он не стал предупреждать вора криком или звонить по номеру девять один один – просто увидел родителей в смертельной опасности и ответил обидчику с убийственной силой. Полиция посчитала, что он прав, и спустя несколько часов Уоррен Шилдс стал местным
5
Национальная стрелковая ассоциация – основана в 1871 году в Нью-Йорке. Выступает за права граждан на приобретение и хранение огнестрельного оружия.
А теперь у него в руке револьвер.
«Не смотри туда», – сказала она сама себе.
– Кто-то морочит тебе голову, Уоррен. Это единственное объяснение.
Еще одна слабая улыбка, словно Уоррен оценил, что она пытается отрицать очевидное – совсем как Грант, который нечаянно написал на сиденье унитаза и не признается.
– Тогда тебе не составит труда прочесть его, – произнес он. – Может, мы вместе сумеем выяснить, от кого оно.
– Уоррен…
– Читай!
Лорел закрыла глаза и продолжила:
– «Что бы я ни делал, думаю только о тебе. Ты стала частью моего существования. Это чувство кажется бескорыстным, но это не так, ведь ты – моя спасительница. И, как ты знаешь, не только моя. Ничто другое не смогло бы удержать меня от того, чтобы быть с тобой. Я знаю, что ты это понимаешь, и потому пишу. Тебе уже известно, что я хочу сказать, но я надеюсь, что помогу тебе принять решение. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я могу тебе дать, и потому мы не вместе. Но и Уоррен не может дать тебе всего того, что ты заслуживаешь. Оставь его, Лорел. Ты знаешь, что никогда не будешь с ним счастлива. Он не понимает тебя. Если бы это было не так, ты бы никогда сюда не пришла».
Бросив взгляд поверх письма, она увидела, что Уоррен сжал губы и его лицо исказила гримаса ненависти. Лорел остановилась, но он жестом велел ей продолжать чтение.
– «Вы с Уорреном – полная противоположность друг другу. Он – холодный, рациональный, сдержанный, почти стерильный. Ты – теплая, живая, творческая, чувственная. За прошлый год я в этом убедился. Я не пытаюсь опорочить твоего мужа. Я знаю, у него много хороших качеств. Он честный человек, хороший добытчик. Мне не очень нравится, какой он родитель, но тут уж ничего не поделаешь. Мы все в некотором роде жертвы отцовского воспитания. Но тебе нужно многое – и в душевном плане, и интеллектуально, и физически. А он ограничен и приземлен. Ты сама мне об этом говорила. Ему нужна не жена, а привлекательная служанка. Подобная роль не для тебя, и чем скорее ты это признаешь, тем лучше. И для Уоррена тоже. Оставайся с ним, если решишь ради детей стать мученицей при жизни. Я знаю таких женщин. Антидепрессанты днем, снотворное по ночам, вибратор в комоде и слишком много бокалов вина на вечеринках. Они все потом об этом жалеют».
Лорел замолчала, чтобы набрать в легкие воздуха. Она боялась поднять на мужа глаза и механически продолжила чтение.
– «Пожалуйста, не иди этим путем. Не обманывай себя. Правда в том, что ты слишком рано вышла замуж. Неужели за это нужно расплачиваться всю жизнь? Знаю, знаю… Последуй моему совету и не делай того, что делаю я. Мы в разном положении. С Грантом и Бет все будет в порядке. Что бы ты ни выбрала, я смирюсь с принятым решением. Я никогда не считал себя слабаком, пока не полюбил тебя. Теперь я знаю, что слаб. Я никогда не смогу вырвать тебя из себя. Ты даже представить не можешь, как мне жаль, что так случилось».