Заложники
Шрифт:
– Угомонись, Тимох. Хлебни лучше кофейку.
– Серега Маркелов протянул коллеге чашку.
– Горяченький!
– Да какой, к черту, кофе! Они ж над нами внаглую издеваются! То есть я понимаю, без взяток этим уродам трудно. Ну, так скажите прямо! Я отслюню и успокоюсь. Но ведь порассажали по ЖКО баб этих жопастых, юрисконсультов плешивых, - и тянут вовсю с народа. Ни ухом ни рылом в бухгалтерии своей, а конторы, точно дворцы, обставляют. Компьютеров понакупили, калькуляторов, а считать один хрен не умеют. Через раз ошибаются. Еще требуют,
– Лосев сердито засопел.
– Дожили, бляха-муха! Квитанции, бланки, справочки… Посчитать да посуммировать по всей стране, наверное, миллионы человеко-часов на эту байду уходят!
– И к чему ты ведешь? Хочешь сказать, что экономисты у нас через одного козлы тренажерные? Так это мы без тебя знаем. Только ведь Маркелыч правильно сказал: козлам, Тимох, тоже травки хоца. Вот и сосут, как умеют.
– Сидя за столом, Марат с видимым удовольствием сооружал себе бутерброд.
– Короче, выкинь из головы эту муть и смирись. Тем более что кофеек действительно приличный.
– Вы потому так рассуждаете, что не бегали еще по конторам этим сволочным. Вот ты, Сергунь, честно скажи, платил хоть раз сам за квартиру?
Маркелыч переглянулся с Маратом.
– Ну, вообще-то у меня теща этими делами заведует.
– То-то и оно! У Харитоныча - Диана, у Маратика - Томка, и так по всей России. Мужики сопли на диванах глотают, а женщины по бухгалтериям да собесам снуют, в очередях торчат. У них терпение не то, что у нас, - вот и не задумываются.
– Ты ведь задумался.
– Это оттого, что Анька у меня в декрете. Вот я и вынужден этой мурой заниматься.
– Ты, главное, Тимох, не тушуйся. Если разобраться, все мы ерундой по жизни занимаемся. Кто-то в бумажках роется да из казны тянет, а мы вот уродам разным грабки заламываем.
– Это ты называешь ерундой?
– Ясен пень, а как же! Их ведь меньше не становится, верно? Значит, все та же суета сует…
– Опаньки! Димон с Ленкой вернулись.
– Маркелыч кивнул на мониторы внешнего слежения.
– Быстренько обернулись!…
Он не ошибся. Спустя минуту в помещение «Кандагара» действительно вошли Харитонов с секретаршей. Оба румяные и красивые, Дмитрий - в кожаном мафиозном плаще и широкополой шляпе, Елена - в серебристом коротеньком пуховичке, позволяющем эстетам вроде Мишани беспрепятственно любоваться ее стройными, упакованными в брючки ножками.
– Тебе бы еще трубку в зубы - и станешь самым настоящим Мегрэ.
– Лосев ухмыльнулся.
– Когда-нибудь непременно заведу.
– Оглядев коллег, Дмитрий бросил шляпу на стол, со вздохом опустился в кресло.
– Ну что, засиделись, цуцики? Чешутся небось кулачки?
– Это ты к чему? Никак договор привез?
– А вы как думали! Хватит нам в «секьюрити» играть, пора и делом мужским заняться. Покажи им, Лена, бумажки.
– Дмитрий кивнул секретарше, и девушка проворно распахнула сафьяновую папку.
– Забавнее всего, что само по себе
– Что ты имеешь в виду?
Не спрашивая разрешения, Дмитрий придвинул к себе чужую кружку, плеснул из термоса кофе. Откусив от бутерброда, поинтересовался:
– Чей бутер?
– Теперь уже твой, - вздохнул Маркелыч.
– Правильно глаголешь.
– Дмитрий поерзал, устраиваясь поудобнее, с набитым ртом продолжил: - Так вот, ребятушки, договор мы подписали с неким господином Черкизовым. Да, да, тем самым, что как-то уже просил у нас помощи.
– На него тогда, кажется, парни Валеха наехали.
– Не совсем Валеха, но не в этом суть. Тогда его наши услуги, помнится, очень даже удовлетворили, вот он и решил обратиться к нам повторно.
– Кто-то снова наехал?
– В том-то весь и фокус, что нет. Бизнес у него налаженный, денег куры не клюют, клиентов и заказчиков - море.
– В чем же дело?
– Дело, Тимофей, в том, что у его водилы, некоего Матвея Плюснина, пропала дочь. Ушла на дискотеку и не вернулась. Позднее родителям позвонила анонимная подруга и сообщила, что их похитили какие-то ублюдки. А до кучи еще и изнасиловали. То есть подружка-то сумела смыться, а вот дочь водителя оказалась в плену.
– Выходит, Черкизов решил посодействовать водиле?
Харитонов медленно покачал головой:
– Вот тут-то и кроется главная закавыка. Дело в том, что Плюснин взял его в заложники. Вывел втихую из офиса и увез к своей матери. У нее там деревянный домишко на окраине, банька капитальная, подпол. Короче говоря, расстроенный папаша поселил пленника в баньке, а заодно поставил ультиматум: либо дочь, либо свобода. Черкизов согласился.
– Погоди, погоди! Водила-то сам на что надеется? Черкизов ведь тот еще жук!
– Очень похоже на то, что сам Плюснин успел поставить на себе крест.
– Дмитрий пожал плечами.
– Да и что ему еще остается? Дома - жена в истерике, советов путных не дождешься, вот и пошел человек ва-банк…
– А милиция?
– В милицию он тоже вроде ходил, но что-то там у них не сладилось, ну и закусил удила.
– Он вооружен?
Харитонов кивнул:
– Старенькая одностволка плюс довольно дорогой клинок. По виду - казачий.
– Интересно! Клинок-то у него откуда взялся?
– Позаимствовал в кабинете директора. Из чего, кстати, следует, что заранее ничего не планировал. Видимо, там, в офисе, разом и решился.
– Отчаянный мужичок!
– Маркелыч присвистнул.
– У него, часом, кукушка не съехала?
– Да нет, ведет себя вполне пристойно. Разве что… - Дмитрий поморщился, подбирая подходящее определение, даже пошевелил нетерпеливо щепотью.
– Скукоженный весь какой-то. Будто надломили мужика. Но с ружьишком, судя по всему, обращаться умеет, если что - не остановится.