Замечательные чудаки и оригиналы
Шрифт:
– Что с вами, Михаил Иванович?
– интересовался я.
– Генерал Икс два письма прислал, я не успел зайти к нему, сам приезжал, не застал и завтра опять приедет… где мне его принимать!
– Что ему нужно?
– Просит сообщить биографические сведения о его прадеде и указать, где он жил перед смертью.
– Да вы-то знаете это?
– Нашел-с кой-какие указания, да принимать-то у себя очень не люблю.
Михаил Иванович, чтобы избавиться от визита генерала, рано утром бросился к нему и, к своему удовольствию, застал его дома. «Боюсь, чтобы благодарить не приехал, запрусь на ключ!» - беспокоился он. Бывали, однако, случаи, что Михаил Иванович попадался врасплох и должен был принимать незнакомых лиц, не зная, как избавиться от них и куда
От времени до времени Михаил Иванович по утрам отправлялся на петербургские кладбища, разыскивал забытые могилы, а по вечерам, утомленный, принимался в своем архиве собирать справки об этих могилах и напоминал публике об них. Благодаря его указаниям, несколько исторических памятников были возобновлены.
В своих работах М.И. Пыляев был всегда точен, и ошибался тот, кто предполагал, что он утрировал, описывая какого-нибудь чудака или оригинала. Пыляев заимствовал данные из хороших источников и не любил иллюстрировать фактов собственной фантазией. Ошибки в таких работах, впрочем, неизбежны и случаются не по вине автора.
– Пренеприятное письмо я сегодня получил!
– сообщил мне как-то Михаил Иванович.
– От кого?
– Описал одного оригинала, думал, что он умер, а он жив! Пишет, что ему девяносто два года, и что пить он, действительно, пил, но пьяницей никогда не был. О нем несколько раз упоминается в различных мемуарах, но он не читал, а мой фельетон попался ему в руки. Придется сослаться на источники.
Не проходило недели, чтобы Пыляев не получал писем с различными просьбами; столетие какого-нибудь здания, учреждения, полка - у Михаила Ивановича постоянно наводили справки, и никто, кроме него, не мог дать в таких случаях ценных указаний и ссылок на редчайшие документы. Он снабжал часто обращавшихся к нему и рисунками, и гравюрами, которые любил собирать. Мало того, он помнил, у кого какие имеются в Петербурге коллекции, где можно достать необходимые рисунки.
– Обратитесь к П.Я. Дашкову, у него вы все найдете, что вам нужно. Скажите, что я вас направил, - советовал, бывало, Михаил Иванович.
Роясь у всевозможных букинистов, Пыляев не забывал, где что видел, и направлял туда приходивших за всевозможными указаниями. Иногда, впрочем, он делал это неохотно.
– Надо поискать в другом месте, подождите, я поищу для вас. Этот букинист запрашивает огромные деньги, не стоит у него брать.
И обязательный Михаил Иванович бегал по лавчонкам букинистов, чтобы исполнить обещание. Делал он это с удивительной готовностью, как будто для самого себя хлопотал. Любезность этого милого человека не знала границ.
В жизни Михаила Ивановича Пыляева играла большую роль дружба его с покойным генералом В.И. Асташевым, богатейшим и просвещенным человеком, известным своей благотворительностью и отзывчивостью. Судьба столкнула и сблизила этих прекрасных людей, понявших и оценивших друг друга, совершенно случайно. Асташев был очень болен, и его собирались везти за границу, но Михаил Иванович упросил его отложить отъезд и помог ему своим советом. Генерал быстро встал на ноги, поправился и был бесконечно признателен Михаилу Ивановичу, которого не называл иначе, как «современным Парацельсием». Вениамин Иванович, помимо этого, полюбил Михаила Ивановича, как доброжелательного и благородного человека, которому были чужды практические интересы, деликатность натуры которого была прямо-таки привлекательной. В свою очередь и Пыляев был предан Асташеву, глубоко уважал его и восторженно отзывался об его простоте, человечности и добром сердце.
Находясь в таких искренних, близких отношениях с Асташевым, Михаил Иванович не раз указывал ему на бедных, нуждающихся людей, к которым генерал приходил на помощь, избегая при этом малейшей огласки. Как счастлив был Пыляев, когда сознавал, что, благодаря доброте Вениамина Ивановича, ему удавалось спасти кого-нибудь от горькой нужды, прийти на помощь к бедному в тяжелую минуту. Михаил Иванович рассказывал мне, что генерал Асташев, узнав
Ввиду предстоящего двухсотлетнего юбилея С.-Петербурга с М.И. Пыляевым вел, правда, неофициально, переговоры один из членов с.-петербургской городской управы относительно составления истории города. Михаил Иванович с особенным удовольствием согласился взяться за этот труд, но переговоры прекратились. Очевидно, этот безусловно желательный проект не встретил сочувствия.
По своей натуре Пыляев был жизнерадостным человеком, обладавшим юмором и наблюдательностью, проявлявшимися у него постоянно в разговоре. Он многим давал меткие, типичные прозвища, подмечал людские слабости и был очень разборчив в знакомствах. Только за последние годы жизнерадостность Михаила Ивановича начинала как будто сменяться мрачными тучками, он жаловался, что покалывает тут, да побаливает здесь, и спокойно говорил:
– Не проживу долго, умру… вижу, что смерть приближается.
Пыляев был далек от всяких литературных историй и сплетен, и когда его незаслуженно обидел один журналист, он писал мне за границу: «Бог с ним, я на него не сержусь, он человек ранее всего легкомысленный. Жизнь наша не так долговечна, и жалки те люди, что носят в сердце месть и зло». Эти строки в достаточной степени характеризуют отношение Михаила Ивановича к своим малочисленным литературным врагам. Он оскорблялся, но не мстил, веруя, что возмездие наступит само собой.
Пыляев занемог 1 февраля. Возвратившись домой в восемь часов вечера, он почувствовал себя нехорошо, но к доктору обращаться не желал. Позднее ему стало хуже, и он позвал старшего дворника, который прислуживал ему, заменяя собой весь штат прислуги, и попросил послать за доктором, что и было исполнено. Только в 12 часов дня 2 февраля Михаил Иванович уведомил близких ему людей о своей болезни. Его застали в весьма тяжелом состоянии: он с трудом дышал, но был в полной памяти. Вскоре был приглашен Л.Б. Бертенсон, а вечером приезжали его ассистент доктор П.К. Березкин и затем доктор И.А. Диканский, знакомый Пыляева, объявившие положение больного очень серьезным. На другой день, т.е. 3 февраля, Пыляеву стало ещё хуже, и посетивший его профессор Е.В. Павлов застал больного в безнадежном состоянии, что подтвердил вскоре и Л.Б. Бертенсон. В семь часов вечера Михаила Ивановича не стало. Причиной смерти был паралич сердца.
Пыляев скончался, как солдат на своем посту, среди книг, оставив на столе половину написанной им новой рукописи «Анекдоты и случаи из жизни Пушкина», которую он намеревался выпустить отдельным изданием к предстоящим пушкинским торжествам.
Смерть, да ещё такая неожиданная, симпатичного, милого человека, глубоко опечалила всех знавших М.И. Пыляева и его обширную аудиторию читателей. 1 февраля, в 4 часа дня, его видели работавшим в Публичной библиотеке, а 3 февраля он навсегда закрыл глаза.