Замена в игре
Шрифт:
— Она знала достаточно, чтобы навести его на правильные мысли, — говорит он с отрешенным видом. — Он считает, я должен признаться в корпоративном шпионаже, чтобы избежать обвинения в убийстве своего отца.
— Серьезно? Как они могли обвинить тебе в убийстве?
Тот, кто знает Трея никогда бы не посмел обвинить его в столь гнусном преступлении.
— Похоже, что Джейк очень похож на наемного убийцу мафии или что-то в этом роде, — Трей смотрит на пустой стакан и начинает водить пальцем по краю. — Может ли моя жизнь стать еще хреновее?
— Никогда не задавай этот вопрос,... потому
Я выдавливаю из себя улыбку, но он настолько подавлен, что даже не реагирует. Я тянусь и начинаю поглаживать его по спине.
— Если меня признают виновным в совершении преступления, то мои акции навсегда останутся в доверительном управлении, — отвечает он, даже не поднимая голову.
— Ого! — я прикладываю свою ладонь к его подбородку и поднимаю его голову. — Довольно большой стимул для нас двоих, чтобы вместе все обмозговать и придумать чертовски хорошее решение.
— Я считаю, что ты не моя сестра, — говорит он, слегка усмехаясь.
— Знаю. Мы просто должны дождаться официальных результатов, — отвечаю я, полностью соглашаясь с ним. — Нет никаких других вариантов, чтобы взорвать мой мозг, кроме того, что мы могли бы оказаться кровными родственниками. Другого способа просто не существует.
Широкая улыбка расползается по лицу Трея.
— Мы будет точно знать об этом завтра к полудню, — говорит он, глядя на часы. — Боже, последние двенадцать часов покажутся вечностью.
— Согласна. Давай уйдем отсюда и немного поспим.
Трей обхватывает меня сзади и кладет свою руку на мою поясницу, пока мы идем к выходу. Пожалуйста, Боже; сделай так, чтобы тест оказался отрицательным. Нет никакого способа, которым я смогу исправить все, что мы сделали, если вдруг окажется, что мы брат и сестра. Не говоря уже о том, что я потеряю единственного любовника, с которым у меня сложились настоящие отношения. Это больше, чем связь... для меня — это умопомрачение, заполненное страстью, похоть подпитываемая одержимостью. Я могу отказаться от его прикосновения еще на четырнадцать часов, но никак не смогу справляться с этим всю жизнь.
— С тобой все в порядке? — спрашивает он, глядя на меня с обеспокоенностью.
— Все хорошо. Я просто подумала о следующих четырнадцати часах, — говорю я ему с улыбкой.
— Он будет отрицательный, — уверяет он меня, когда мы выходим из казино.
— Ты будешь обналичивать наш выигрыш?
Я вдруг понимаю, что он не подошел к кассиру.
— Они переведут его на мой счет после того, как просмотрят запись. Они должны убедиться, что мы не жульничали или что-то наподобие этого.
— Как мы могли бы их обмануть? — спрашиваю я. — Эта игра – случайный выбор!
— Понятия не имею, — говорит он, качая головой. — Это первый раз, когда я выиграл в азартные игры. Думаю, ты приносишь удачу!
— Я считаю, что мы приносим удачу друг другу.
Я хватаю его пиджак и наклоняюсь к нему. Надеюсь, это только начало. Думаю, мы могли бы противостоять миру вместе.
Глава 4
Трей
На выходе из казино нас ослепляют фары блестящего желтого «Ferrari», со скрежетом остановившегося
— Не будешь ли ты так добр и избавишься от этого для меня?— воркует она, улыбаясь мне тошнотворно снисходительной ухмылкой.
— Конечно! — отвечаю я с сарказмом. — Мы все здесь, чтобы услужить вам, Ваше величество.
— Следи за своими манерами, приятель, — Томми смотрит на меня с водительского сиденья. — Мы не можем найти место, куда это выбросить.
— Как я уже сказал, это не проблема. У вас двоих впереди прекрасный вечер.
Я поворачиваюсь с бутылкой в руке и возвращаюсь к входу в казино.
— Один из ваших посетителей не понимает, что это не на вынос, — говорю я швейцару, отдавая ему бутылку.
— Спасибо, сэр, — отвечает он, забирая ее у меня.
— Это нелегко, поэтому я догадываюсь, что они могли не понять этого.
Я подмигиваю Мэнди, и мы направляемся в сторону лимузина.
— Теперь, я полагаю, утром тебе будет необходимо взять «Ferrari», — комментирует она, после того как мы устраиваемся на заднем сиденье автомобиля.
— Черт, нет! — смеюсь я. — Эти двое могут ездить, притворяясь, что они круты. Завтра мы возьме вертолет и полетим обратно в Ниццу на целый день. Мы пообедаем в «Jan», проведем день на воде и поужинаем в «Les Deux Canailles». Если тебе понравится, то я отвезу тебя в «Yam T'cha» в Париж на следующий вечер.
— Правда? — бормочет она. — Я бы очень хотела увидеть Париж.
— Да, интересно посмотреть, но мне нравятся люди в Ницце.
— Почему? Потому что они милые? — усмехается она.
— Смешная девчонка..., — я поглаживаю ее по спине. — Ницца была раньше итальянским городом, поэтому атмосфера там походит намного больше на Италию, чем на Францию.
— И судя по всему, это хорошо? — спрашивает она, очевидно, не имея опыта пересечения с любой из двух культур.
— Я позволю решить тебе это самой. Мы проведем завтрашний день в Ницце, четверг в Париже, а выходные в Монако. Затем ты скажешь мне, какую из культур ты предпочитаешь, — отвечаю я, прекрасно понимая, какая из них ей больше всего понравится. Париж полон напыщенных дураков, а Монако – это более богатая версия их. Пока мы подъезжаем к отелю, я думаю о том факте, что нас ждут 1200 квадратных метров на двоих. Наверное, я тоже слишком пафосен, хотя и борюсь с этим. Арендовать президентский люкс на неделю столь же претенциозно, как и разъезжать в показном «Ferrari».
Мэнди
Я была настолько потрясена возможностью потенциального инцеста сегодня утром, что как следует не разглядела великолепное убранство этого отеля. Гуляя по фойе, где все было безупречно: от идеально отполированных гранитных полов до замысловато скроенной униформы работников отеля. Было похоже на то, словно кто-то создал маленький мир совершенства, чтобы помочь гостям забыть обо всех других недостатках в их жизни на некоторое время.
— Любопытно, сколько же людей нужно, чтобы содержать это место в таком виде? — размышляла я вслух в лифте.