Замена в игре
Шрифт:
— Хорошо. Спасибо, дорогой, — говорит она, прежде чем повесить трубку.
Меня не называли дорогой в течение длительного времени. Мама использовала это слова, когда мы были маленькими мальчиками. Каковы шансы, что мы оба потеряли родителей в столь нестаром возрасте, они еще даже не достигли пятидесяти лет. Мои мысли возвращаются к отцу, и тому, как он полностью уничтожил семейный бизнес Рея. Я нервничаю, когда думаю о том, что встречусь с ним сегодня. Не уверен, что готов к этому.
Глава 10
Трей
Когда
— Эй, большой парень… не хочешь прокатиться? — спрашивает она, пока я бросаю свою сумку в багажник.
— Ты потрясающе выглядишь, и где взяла эту конфетку? Я всегда любил эти старые Мустанги. Это шестьдесят пятый? — спрашиваю я, пораженный, что такая старая машина находится в идеальном состоянии.
— Первая детка мамы, — она задумчиво улыбается, водя рукой по рулю. — Это модель 65 код «К»
— Код «К»? — спрашиваю я, не зная такого термина.
— У него 289 лошадок. Это первый спортивный американский автомобиль, — говорит она с блеском в глазах. — Садись и держись!
Она отпускает сцепление в тот момент, когда я захлопываю дверь, и, давя, что есть мочи на газ, оставляет за собой дымку жженой резины.
— Черт возьми, женщина!
— Мама научила меня, как ею управлять, — смеется она. — Не многие дети учатся ездить на четвертой скорости с механической коробкой передач.
— Вот это, да! Я не водил машину на механике, с тех пор как закончил колледж, — замечаю я, все еще чувствуя себя немного ошеломленным.
В отличие от меня, Мэнди выглядит совершенно непринужденно с распущенными волосами, которые развеваются по ветру, пока мы несемся по шоссе в сторону Линчбурга.
— Здесь красиво.
— Да, это так.
Она бросает взгляд на сочную зеленую растительность окрестностей.
— Тебе понравится место, где мы проведем службу по маме.
— Прости, малышка, — говорю я ей, наклоняюсь и целую ее в щеку. — Я рад, что ты вернулась домой вовремя и успела увидеться с ней.
— Она знала, что умрет, и ждала, чтобы увидеть меня.
Грустный взгляд появляется на ее лице.
— Она была так добра ко мне прошлым вечером, и мы говорили с ней о вещах, которые хранились в секрете всю мою жизнь. Она даже сказала мне, что любила меня.
Несмотря на солнечные очки, я вижу, как слезы мгновенно появляются в уголках ее глаз.
— Все хорошо, — глажу ее по шее, не зная, что еще сказать.
— Ты не понимаешь, насколько это было важно. Она не говорила мне этого, когда я была маленькой девочкой.
Она
— Мой отец был такой же. Я помню, как он говорил это два или три раза, но я всегда знал, что он заботился о нас, — отвечаю я, вспоминая свой собственный опыт. — Хотя обычно он был полной занудой.
На ее лице появляется робкая улыбка.
— Мама была не такой, просто она всегда казалась такой равнодушной. Даже если бы я хотела ее обнять, то она не обняла бы меня в ответ. Она бы только стояла и ждала, когда все прекратится, — объясняет она, в то время как мы достигаем пределов города Линчбург.
— Я заказал комнату с кроватью и завтраком, — говорю я ей, заглядывая в телефон, чтобы вспомнить название этого места.
— Ты можешь остаться с нами, — она стреляет в меня взглядом. — У нас много места.
— Я думал, что будет неловко оставаться под одной крышей с твоим отцом, — признаюсь я.
— Если ему неудобно, то это его проблемы, не твои, — говорит она с игривыми нотками в голосе.
— Ладно, давай остановимся и зарегистрируем меня, а решение примем позже, — добавляю я, поскольку, на самом деле, я думаю, что это было бы неудобно для меня. Я не особо обеспокоен тем, что ему будет некомфортно.
— Ой, а письма у тебя? — спрашиваю я, меняя тему.
— Я остановилась у "FedEx"(прим.пер.Почтовая курьерская служба) по дороге в аэропорт, — успокаивает она меня, подмигивая.
— Спасибо! Ты не знаешь, как это важно для меня.
Я тянусь и кладу свою руку на ее.
Когда мы въезжаем в старый, величественный район, где выстроились старые здания с этими великолепными крыльцами в южном стиле, я с точностью могу сказать, что мы приближаемся к месту назначения. Мы останавливаемся перед большим белым домом с четырьмя большими колоннами на крыльце и еще двумя на правой стороне. Мэнди резко тормозит, заезжая на бордюр, и я чуть ли не вылетаю со своего места.
— Эта детка все еще останавливается так же хорошо, как и стартует! — говорит она, прежде чем открыть дверь и выйти наружу.
Пройдя по изношенным половицам крыльца, мы открываем дверь, которая своим скрипом сообщает о нашем прибытии. Седовласая женщина с тугим пучком на голове и толстой оправе выходит, чтобы поприветствовать нас.
— Здравствуйте, меня зовут Пегги, — говорит она, протягивая руку для рукопожатия.
— Здравствуйте, Пегги, я — Трей, а это — Мэнди, — отвечаю я, улыбаясь ей. — Это ваш дом?
— Да, — отвечает она бодрым голосом. — После того, как дети выросли, а муж умер, мне необходимо заполнить этот дом снова, — объясняет она, пока ведет нас по большой старой лестнице и по коридору в большую спальню. Как и большинство домов, которые были построены более века назад, деревянный пол с уникальной, затейливой резьбой поскрипывает под ногами.