Замерзший
Шрифт:
– Есть кто?
– повторяет Бри.
Слышатся шаги, а затем появляется фигура с факелом, ослепляя им меня в очках.
Человек пробегает между двумя тушами и выскальзывает в боковою дверь. Мы с Бри преследуем его, пересекая переулок и забегая в другое здание. Мы входим в большое помещение — возможно сарай — пустое, окромя деревянной обрешетки и пары лопат.
Оружие наготове, и мы с Бри двигается в центр комнаты. Факел, и человек, держащий его, исчезли.
Взрыв с улицы достигает наших ушей: Клиппер зовет на помощь, Сэмми вскрикивает.
Джексон. Мы никогда не должны были оставлять
Но прежде чем я успеваю двинуться, пол подо мной оживает, отступая. Мы с Бри смотрим друг на друга, и затем падаем.
Я достигаю дна и ничего не вижу, меня опять слепит. Тепло пронзает мою спину. Я задыхаюсь, снова и снова пытаюсь набрать воздуха, и, наконец, он возвращается в мои легкие. Сверху прыгает незнакомец и люк, в который мы с Бри упали, закрывается.
Незнакомец держит факел в вытянутой руке, быстро моргая, как будто его яркость режет ему глаза. Я снимаю очки ночного видения, чтобы рассмотреть его. Он не намного старше меня, с растрепанными волосами, которые слиплись в спутанные до плеч космы, с бледной, почти просвечивающей кожей. Что-то темное, похожее на смолу размазано по его лицу как своего рода ночной камуфляж. Он наклоняется вперед, сверкая лезвием передо мной.
– Смот’ите-ка, у нас гости, - говорит он.
И только потом, когда зажигаются еще факелы, я замечаю с полдюжины фигур по периметру комнаты. Группа людей состоит полностью из мужчин, их одежда имеет беспорядочное сочетание материалов — меха, с заплатками из хлопка, шерсти, и кожи. Они приседают у стен, как животные — костлявые колени и ладони ставят на пол, моргая при этом налитыми кровью глазами.
Одно слово приходит на ум, слово, которое произносила Феллин, когда она смеялась над нашей миссией и над ее планами.
Дикари.
И они окружают нас.
ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Я ОТПОЛЗАЮ НАЗАД, МОИ ПЛЕЧИ упираются в плечи Бри. Парень прижимает плоское лезвие своего кинжала к моей шее под подбородком и направляет его вверх, вынуждая меня посмотреть на него.
– Я не делал бы никаких ‘езких движений.
– Его слова звучат растянуто, соединяясь друг с другом таким образом, как будто он съедает согласные. – Я п’едпологал, что вы пойдете за мной. Теперь я буду вынужден пе’е’езать вам глотки.
Дверь за его спиной распахивается, и двое мужчин втаскивают Клиппера, Сэмми и Джексона. Всех троих связали и заткнули им рты. Получается крики, которые мы слышали до этого, не имели никакого отношения к Копии.
– Титус, мы нашли д’угих, - говорит один из конвоирующих.
Титус ослабляет нажим кинжала к моему подбородку и поворачивается в их сторону. Мы с Бри понимаем, что это наш шанс и приходим в движение в эту же секунду. Она вскакивает на ноги и хватает рацию с моего бедра.
– Ксавье. Мы...
Кулак Титуса приходит из ниоткуда. Я чувствую вкус крови, рация падает. Весь мир становится на мгновение размытым. Когда мое зрение восстанавливается, Титус стоит передо мной, раскручивая металлическую цепь в своих ладонях. Он растоптал рацию своим каблуком.
– Достаточно!
–
– Развяжи их.
– Она дергает стволом в сторону остальной части нашей команды.
– Сделай это сейчас же или, клянусь, я выстрелю.
Титус проводит кинжалом так быстро, что я этого не ожидаю. Проходит одно мгновение и моя грудь горит огнем. Я задыхаюсь, прижимаю ладонь к своей рубашке. Материал становится влажным, а мои пальцы липкими.
– Опусти пистолет, девочка, - говорит Титус Бри, - или в следующий ‘аз ему станет хуже.
– Мы пришли помочь вам, - говорит она, отказываясь опускать пистолет.
– Мы пришли...
– А мы не п’осили вашей помощи! Так всегда с вашими людьми. Вы думаете, что знаете лучше, кому что надо. Вы думаете так много, но не з’аете ничего.
Я моргаю, и лезвие его кинжала во второй раз утыкается в мою шею. Двое мужчин позади Титуса также прижали свои ножи к шеям Сэмми и Клиппера. Только Джексону никто не угрожает, видя, что он был связан с самого начала, стало, наверное, ясно, что мы никогда не заботились о его безопасности. На долю секунды я надеюсь, что он воспользуется этим и как-то освободит нас всех. Глупая, отчаянная мысль.
– Клади на пол свой пистолет и мы но’мально пообщаемся, - говорит Титус Бри.
– Откуда мне знать, что ты не перережешь ему горло, когда я опущу пистолет?
– Ты п’осто должна мне дове’иться.
– Чего это?
– Если ты этого не сделаешь, я пе’ебью всю твою команду.
Бри переступает с ноги на ногу.
– Ты блефуешь.
Но я понимаю, что он говорит правду. Я вижу это в его налитых кровью глазах. Мы были неправы думая, что эти люди здесь нуждались в нашей помощи, что мы могли бы убедить их присоединиться к нам, превратить их тюрьму в наше убежище. Это было неправильно.
– Бри, - говорю я. Кинжал Титуса режет мою шею.
– Это того не стоит.
– Я не могу это сделать.
Они слишком рассредоточены. Она только успеет выстрелить, может дважды в лучшем случае, прежде чем один из нас умрет.
– Ты хороша, но ты не настолько хороша для всего этого. Никто из нас бы не смог. Если ты умна, ты признаешь это.
Ее рука дрожит, переводя ствол пистолета между Титусом и его людьми. Бри сглатывает и опускает оружие. Титус выхватывает его у нее. Он поворачивается лицом к голой стене, и нажимает на курок шесть раз. Мои уши закладывает, в голове стучит и пульсирует от выстрелов в закрытом помещении.
Титус улыбаясь, передает пистолет обратно Бри.
– Насколько убедительным оно было до э’ого момента, не ‘ак ли, да?
Она смотрит на пистолет, теперь просто пустой кусок металла. Ее челюсти сжимаются. Она бросается на него, но кто-то, стоящий вдоль стены, прыгает, чтобы сдержать ее.
Титус оборачивает цепь вокруг своей ладони.
Он ударяет Бри три раза, прежде чем мне завязывают глаза и вытаскивают из комнаты.
Меня кидают на холодную землю. Боль вспышкой проходит через мои плечи к моим рукам, когда их связывают сзади. Потом моя рубашка распахивается. Позже наступает момент, когда жало иглы, не пытаясь быть аккуратным, зашивает мой разрез на груди. Мой рот затыкается кляпом, когда я не переставая зову Бри и остальных.