Заметки парашютиста-испытателя
Шрифт:
И вот, когда сердце уже сжалось от сознания неизбежности катастрофы, над испытателем раскрылся запасной парашют. Оказалось, что в новой конструкции замка основного парашюта был существенный дефект.
Совместно с Николаем Васильевичем мне довелось проводить весьма интересные испытания. Низяев укладывал первые отечественные парашюты. Два из них были предназначены для специальных исследований. Надо было установить, сколько времени они могут храниться, как прочны материалы, из которых изготовлены купол, стропы и подвесная система. Для сравнения вместе с ними в совершенно одинаковых условиях хранился один из лучших зарубежных парашютов фирмы «Ирвинг».
Помещение,
Испытания должны были показать не только, как парашют переносит влияние времени, но и как он после этого действует. Наши прыжки с отечественными парашютами показали их полную пригодность после длительного хранения. Купол раскрывался без всякой задержки и отлично выдерживал динамический удар. Дальнейшие испытания проводились путем сбрасывания манекена — «Ивана Ивановича», так как, для того чтобы установить, какой же парашют прочнее, следовало эксплуатировать их до разрушения. Прыжок следовал за прыжком. Низяев неутомимо укладывал парашюты, и манекен вновь поднимали в воздух. Победа в этом своеобразном соревновании на прочность осталась за отечественным парашютом — после очередного прыжка одно из полотнищ купола парашюта «Ирвинг» лопнуло во всю длину.
— Я же всегда говорил, — радовался Низяев, — что наши парашюты самые прочные в мире.
Мнение Низяева, если бы его даже не подтвердил опыт, было весьма авторитетно. Ведь через его руки прошли почти все отечественные конструкции и большинство конструкций парашютов зарубежных фирм.
В общей сложности Николай Васильевич уложил более тридцати тысяч парашютов. К нему попадали и трофейные парашюты, не имевшие ни инструкции по укладке, ни описания. И все же Низяев успешно подготавливал их к экспериментальному прыжку.
Имя Николая Васильевича Низяева хорошо известно авиаторам. Он неоднократно укладывал парашют выдающемуся летчику нашего времени Валерию Павловичу Чкалову. С парашютами, уложенными его руками, поднимался в стратосферу Коккинаки, летали через Северный полюс в Америку Громов, Юмашев и Данилин. Низяев же готовил парашюты для экипажа самолета «Родина». Когда отважные летчицы попали в тяжелое положение и Расковой пришлось оставить самолет, парашют, уложенный Николаем Васильевичем, раскрылся безотказно и плавно опустил ее на землю.
Мастер парашютного спорта СССР Низяев выполнил более ста тридцати прыжков с парашютом, большинство которых носило экспериментальный и испытательный характер.
— Не пора ли вам кончать прыгать? — порой говорил ему знакомый доктор Яковлев, — пусть уж молодежь этим занимается.
— Нет, еще хочу для молодежи послужить примером, — обычно отвечал ему старый парашютист.
Но для молодежи он не только служил достойным примером, а и обучал ее терпеливо и вдумчиво. Николай Васильевич подготовил более трехсот укладчиков парашютов. Многие из них, как, например, Быстров, Ищенко, Жуков, стали испытателями и имеют по нескольку сот ответственных прыжков. Коммунисту Николаю Васильевичу Низяеву,
3 мая 1969 года ветерану парашютизма исполнилось 80 лет. Почти половину из них он отдал любимому делу.
В ГОДЫ ВОЙНЫ
Вскоре после начала Великой Отечественной войны я был отозван из научно-испытательного института и направлен в часть, где подготавливались воздушные десантники.
Воздушно-десантные войска, этот самый молодой род войск, в Советском Союзе были созданы сравнительно быстро. На заре развития нашего парашютизма воздушные спортсмены смело перешли от одиночных прыжков к групповым. В первое же празднование Дня Воздушного Флота СССР 18 августа 1933 года одновременно совершили прыжок с парашютом 62 воздушных спортсмена. В 1935 году в групповом прыжке участвовало 150 человек, а через год уже 325.
Эти прыжки наглядно показали огромное значение парашютного спорта для повышения боевой мощи Советских Вооруженных Сил. На базе широкого развития этого спорта в армии были созданы отряды парашютистов-десантников, которые стали участвовать в маневрах и показали высокое боевое мастерство. В 1934 году на маневрах Белорусского военного округа было сброшено одновременно 900 вооруженных парашютистов. А через год на маневрах под Киевом — 1200.
Советские воздушно-десантные войска уже в первые месяцы Великой Отечественной войны вступили в борьбу с врагом. В новой части мне довелось познакомиться с Петром Васильевичем Терещенко — опытным десантником, который одним из первых среди советских парашютистов побывал в тылу врага. Это было в Белоруссии. Тогда наши войска вели тяжелые бои за Ярцево. Духовщина уже находилась в руках фашистов. 22 августа 1941 года Терещенко, командовавший парашютной ротой, получил задание высадиться с группой воздушных пехотинцев в тылу врага в районе Духовщины и взорвать два моста на дорогах, по которым резервы противника подходили к фронту. После выполнения задания десантники должны были перейти линию фронта и возвратиться к своим, действуя по обстановке. На сборы было дано два часа.
…Безлунная августовская ночь. Четыре самолета, в которых разместились десантники роты Терещенко, на высоте двух с половиной тысяч метров пересекли линию фронта. У бортов самолетов то и дело вспыхивали багровые разрывы зенитных снарядов, и летчики, выполняя противозенитный маневр, искусно уклонялись от них. Но вот обстрел прекратился. Линия фронта осталась позади. Самолеты в заданном районе.
Стало светать. С высоты 500 метров Терещенко различил внизу лес и с тревогой подумал: «Может быть, противник ждет?» В кабине вспыхнула белая лампочка — сигнал штурмана «Приготовиться». Через 30 секунд загорелась красная лампочка — «Пошел».
Вскоре самолет опустел. Терещенко, махнув на прощание летчикам рукой, прыгнул последним и привычным движением выдернул вытяжное кольцо. Парашют раскрылся. Все в порядке. Терещенко видел, как прыгали его бойцы с других самолетов. Вдруг темноту ночи прорезали разноцветные нити трассирующих пуль. Послышалась стрельба зенитных пулеметных установок: где-то недалеко находился аэродром противника. Сознание обожгла мысль: «Неужели десант обнаружен? Или фашисты стреляют по самолетам?» Самолеты развернулись и, отвлекая на себя внимание противника, пошли бомбить аэродром.