Заметки репетитора
Шрифт:
– Грибоедов даёт нам понять, что Чацкий станет декабристом, – привожу обезоруживающий аргумент и вижу, как наконец-то загораются голубые глаза моего строптивого слушателя. – Первый вариант его фамилии – Чадский. Через «д». Это явная отсылка к Чаадаеву, который даже был арестован по подозрению в причастности к декабристам.
Потом я смотрю на часы и замечаю, что у нас осталось всего две минуты.
–
– А мы что, куда-то торопимся? – перебивает меня Антон, у которого вдруг открывается второе дыхание.
– Ладно, давай разберём вот это задание, – соглашаюсь я, обезоруженный его увлечённостью
Проходит ещё один час.
Маленький вредитель
Сын называет меня магом. Не знаю, с чего он это взял, но, может быть, учить некоторых ребят – уже своего рода магия. Одного из таких я прозвал Вредителем: никакого терпения не хватит, чтобы справиться с этим взбалмошным мальчишкой, ненавидящим учёбу и всё, что с ней связано.
Когда я переехал в Петербург, мне пришлось забыть о своей узкой специальности – литературном образовании. Конкуренция между репетиторами здесь намного серьёзнее, чем в любом другом, даже не самом маленьком городе. На свой страх и риск я добавил в анкету «преподавание русского языка», и первой на моё объявление откликнулась весьма интеллигентная женщина с несколько завышенными требованиями.
– Мой сын обучается в частной школе, и они там идут на опережение… Ну сами понимаете, если он сейчас в шестом классе, то изучается программа седьмого класса и так далее. Проблема в том, что Даня очень плохо пишет… Как какой-нибудь диктант – так всегда двойка.
Я не боялся браться даже за самые безнадёжные случаи, иначе мне было бы стыдно называть себя учителем. Напротив, взять трудного ученика – это как будто бросить вызов себе. А уж кто-то, а я точно любил испытания на прочность, иначе бы не вернулся к преподаванию спустя несколько безмятежных лет работы в кресле редактора. В общем, пламенный монолог матери Даниила меня совсем не испугал, но я едва ли мог предположить, с каким маленьким чудовищем мне предстоит сразиться уже в ближайшем
Надо отдать должное моему новому ученику, он совсем не производил впечатление, как я выразился, чудовища, хотя и, безусловно, им был. Маленького роста, худенький, в футболке с мультяшными героями, светлые волосы с аккуратной чёлочкой и всё время съезжающие на нос очки. Признаться, я и сам выглядел примерно так же в свои двенадцать и ужасно комплексовал по этому поводу. Казаться младше своих лет – настоящая трагедия для парня, особенно если все его сверстники уже давно вытянулись и разговаривают манерным басом. Так что я, можно сказать, даже проникся симпатией к этому чудику… До первой секунды нашего первого занятия.
– Ой, извините, кажется, у меня ручка упала, – с вежливой улыбкой заговорил он – заговорил своим тоненьким, совсем ещё детским голосочком.
– Ну ничего, подними.
Даниил принялся возиться под столом, делая вид, что никак не может поднять неуловимую ручку, а потом вдруг как бы случайно наступил на неё ногой… Я всё ещё терпеливо молчал, не решаясь делать неприятные замечания в первую же нашу встречу, и положил перед мальчуганом свою авторучку. Он пролепетал всё такое же вежливое «спасибо» и начал записывать текст под мою диктовку…
Даниил, этот шестиклассник, обучающийся по программе седьмого класса, не имел никакого представления о знаках препинания. Ладно ещё запятые, но он даже не ставил точки в конце предложений! И, разумеется, никогда не писал с заглавной буквы. Все предлоги и союзы слились с самостоятельными словами, рождая совершенную абракадабру. Но хуже всего – мой новый ученик даже не пытался ни в чём разобраться. Даниил упрямо молчал, когда я попросил его подобрать проверочное слово к прилагательному «узкий», которое он написал с буквой «с».
– Может быть, усы? – его улыбка стала ехидной, почти издевательской. Он снова уронил уже мою ручку и, как мне показалось, целенаправленно раздавил её ногой.
Я чуть было не взвыл, но удержался и положил перед ним карандаш и на всякий случай точилку.
– Ну-ка давай поставим слово «узкий» в краткую форму. Он какой? узкий. А он каков?
Даниил ничего не ответил, принявшись пинать мой комод.
Конец ознакомительного фрагмента.