Заметки сновидений
Шрифт:
– Мне вот известно, что и вас, голубушка, пригласили на поэтический маскарад, – индюшка уселась на стул и продолжила извергаться. – Так давайте же ступим парой, ведь мы не просто люди поэзии, но еще и преподаватели языков. А язык – основа любой поэзии, значит, мы с вами – представители этой основы!
Теперь мне все понятно: Федор питает ко мне чувства и вовсе не платонического характера. Именно он постарался над приглашением.
– Печально заметить, дорогой Федор, что о нас люди посмеют неправильно судить.
– Да, они посмеют судить,
– Стоит ли напомнить, уважаемый старший брат по ремеслу, что и для вас мне полагается оставаться инкогнито?
– Точно, – резко протрезвел он. – Знайте, сестрица, я вас из тысячи прелестниц узнаю!
Отговаривать от пряток-догонялок бесполезно, печаль обожгла сердце. Алексей, робкая душа, не сможет найти момент побыть со мною рядом. А захочет ли он вообще?
– Уговорили, любезный! Тогда сыщите меня из тысячи. Но все же условимся, вы – старший брат по ремеслу, поэтому прошу откинуть мысль о постоянной заботе обо мне и дать возможность побыть без вашей помощи при высшем свете.
Глаза его наполнились необычайным блеском радости, он был уже согласен на все условия, если бы они еще последовали.
– Еще нам стоит очень хорошо нарядиться, дабы застать врасплох и знакомые лица, – добавил он.
– Полностью с вами согласна, – заговорщицки ответила я, на том и условились.
Федор любезным образом посоветовал мне салон, в котором можно приобрести готовые костюмы и подогнать под размер. Ехать с ним и его теткой я отказалась в свете приличия и здравого смысла. Сетовать он не стал, лишь подбодрил себя возможностью угадать меня в наряде.
Вечер этого дня
Мастера обрадовались новому клиенту, с энтузиазмом принялись показывать заготовки платьев и подбирать образ.
– У вас, сударыня, такой тонкий стан, вам к лицу воздушность и пастельные цвета. Виктория, может, предложим то белое платье с персиковой накидкой?
– Ни в коем случае, это маскарад! Нужно выглядеть эффектно, ярко. Бордо, желательно бордо!
– Я бы предпочла изумрудный.
– Нет, голубушка, он в моде, боюсь, в нем будет большинство, а нам нужно выделиться.
– Разумно!
– Может, белое с бордовыми накидками на юбку?
– Образ Офелии, – решила я.
– Ах, какой коварный выбор! – одобрила Татьяна. – Позвольте-с, надо проверить, имеются ли?
– Татьяна, так без корсета…
– Крах! У нас все с корсетами, не по Гамлету будет. Придется шить.
– Любезные, шейте! Оплачу вдвойне! – заявила я, не жалея.
По виду любезных читалось, что они сорвали куш. Глаза засверкали, воздух пропитался напряженным энтузиазмом, как пропитываются коржи сахарной водой.
Виктория ловко набросала эскиз. Выбор пал на японскую традицию многослойности для проявления сине-белого цвета на льющихся рекою юбках. Татьяна рекомендовала рукава «колокол» и декольте «лодочка», украшенное вышивкой бисерной
– Верно, Офелия в воде, а в сочетании с маской, коя уже имеется, образ получится совершенным! – запыхтела Виктория. – И украсить распущенные локоны россыпью цветов, прелестно!
Талию обвила метровая лента, и пока Татьяна делала замеры, Виктория вышла в соседнюю комнату, отворив двухстворчатую миниатюрную дверь.
– Такая прелестница! На белой коже голубизна будет выглядеть роскошно!
Что-то упало, раздались охи, из двери выплыл голубой короб и лег на широкий стол.
Виктория обхватила пухлыми ладошками розоватое лицо. С шеи спустилась капля пота и утекла в декольте. Коробка открылась взорам, в ней лежал еще не обшитый каркас маски.
– Каким цветом обшивать изволите?
– Белым материалом с кувшинками и водяными лилиями. И, будьте добры, добавить к маске висящих стеклянных бусин. Тогда будет эффект стекающих капель.
– Голубушка, они так по шее кататься будут…
– Укоротите маску до кончика носа и сделайте ее асимметричной, она должна иметь форму размытой капли воды.
– Браво! А свисающие бусины сокроют изгибы губ.
Виктория опять пустилась в поиски, из малой комнаты на сей раз вернулась быстрее. Рядом с коробом опустилась пирамида коробочек. Таким образом они скроют очертания щек и губ, оставив только подбородку возможность не прятаться за тайной.
Тайной следовало облачить и известный цвет волос, прибегнув к помощи длинного платка. К списку добавились еще несколько пунктов.
Город повергнут во мрак. На небе ни звезды, улицы покрыты легкой пеленой снега. Три знакомые леди выходят из неизвестной лавки.
– О, Кэтти, вечер добрый, – паром исходит теплый воздух изо рта одной. Две другие стоят рядом и смеются, смотря вдаль.
В прохладном воздухе кружатся хлопья, тени падают на лица. Щеки проваливаются в меховые воротники.
– Маску еще не купила? А мы уже идем.
– Точно, вечер маскарада, а я и забыла. А указание на этот вечер вы выполнили?
Неизвестные воспоминания пронизывают мою память: было какое-то дело по поводу этого вечера. Однако две леди ответили отрицательно, кроме той, от кого ответственность не ожидается. Ее руки держат кипу исписанных листов.
– Где вы купили маски? – спросила я.
– В этой лавке, правда, мастерица подняла цену. Ты не единственная, кто так поздно спохватился. Ну мы пошли, а ты поспеши, если у нее хоть что-то осталось.
Неизвестный магазин. Красные ковры. Мраморные стены. Скудный выбор. Молодая мастерица отчего-то знакома памяти. В отражении на лицо ложится бархатная маска белого цвета, увы, не та, что желала. Неожиданной пташкой в сердце залетает уверенность, можно больше не переживать за неподобающий внешний вид, образ удался. Нарисовалась улыбка. Точка.