Замкнувшийся круг. Верлибры и хокку
Шрифт:
От фонтанов,
отключенных на зиму,
пахнет портом и
Тухлой рыбой,
Никогда здесь не
водившейся.
Оголённое,
Подставленное ветру,
Обнажённое
Беззащитное
(как брюхо морского животного)
дно
Пересохло.
Все "сокровища моря",
все морепродукты -
монетки тускло
поблескивающие, -
Воспоминание о которых
только и могло пахнуть
Выловлены в последний вечер
Старым рыбаком
в плавках и шлёпанцах,
Что завершает здесь свой
Летний промысел,
Вольное житьё
полуденных стран,
И уходит в неведомое долгое
русское зимнее подполье.
Оставляет обмелевшее дно
фонтана
Пустым и ограбленным.
Безжизненным и брошенным произволу
ветра.
На долгий месяц,
Пока на пустые пространства
не выпадет
снег.
Звезда
С утра странные звуки,
Шелест и шорохи за окном.
Дождь-не дождь, ветер-не ветер.
Оказалось,
Клёны кленовой аллеи
сбрасывают листья.
В докладе Организации
Объединённых Наций
(Земли)
Говорится о том,
что
Климат меняется.
(В октябре плюс двадцать;
До необратимости -
Двенадцать лет),
но
Как ни близка точка
невозврата,
Листья с деревьев,
Рано или поздно,
Облетают
и этой осенью.
Нагретое, ядерное,
(Почти) больше не отделённое от
планеты
Озоновым слоем
Солнце
Равнодушно смотрит
на это,
Подозревая грядущий
триумф.
Играет светом
в золотых и багряных
кронах,
Ласкает контрабандным,
Избыточным,
Перешедшим границы
Теплом,
Готовясь в грядущем
В равной степени
Как убить,
Так и не убить всё живое,
Улыбаясь всё той же
улыбкой
Звезды Вселенной,
Космического тела,
(Выступающего в
космическом варьете),
И не интересующейся
судьбой актёров
массовки.
К зиме
Остывающее в октябре,
Солнце, белое, серебристое,
Свинцовое,
Несмотря на холодность,
Всё более обнажено;
как женщина
Глядит сквозь ветки.
Больше не слышно крика
ястреба,
Улетевшего вслед за стаями
Мигрирующих к югу
Мелких воробьиных
птиц.
В гулкости дней
Заходящей
Вновь слышна
Сама тишина.
Печальные снегирей позывки.
Одинокие стуки дятла.
Звонкие голоса синиц.
На перечёт
Все те, кто остался,
Видят и слышат друг друга,
Тишина дарит эхо их голосам.
Когда выпадет первый снег,
Среди старых лип
Будет кричать на закате
Потревоженная желна.
По ночам, в оттепель,
В феврале, в парке,
Будут ухать совы.
Планета Земля
Стряхнёт с себя старый год,
Замрёт во вселенской
Морозной ночи,
И медленно потянется вверх
К весне
Неизвестного незнакомого
нового
года.
Третье космическое / (Ошибки астрономии)
Летом Земля
расширяется, дышит,
Кишит жизнью
на воде и на суше;
Земля велика и Солнцем
согрета.
Звёзды над ней
– лишь белый крупный песок
в тёмном небе,
Если летней ночью
выйти во двор,
(И взор запрокинуть).
Лету конец.
После Дня
равноденствия
Солнце остывает и отдаляется,
Из единственного светила
Вновь становясь одной из
звёзд, -
Будущим белым карликом.
Остывает Земля,
Сжимается в твёрдое тело,
(Брошенное в космосе,
Холодом скованное).
Бледный камень,
Закапсулированная
Бактериальная спора,
Хранящая жизнь
В ожидании благоприятных
условий.
Зимой Земля
Становится меньше,
И живущие люди на ней
перерастают себя,
К Дню зимнего солнцестояния
увидев себя
частью вселенной.
Месса в ноябре
На мессе звучит орган,
Но свет не проникает сквозь
витражи.
Издалека вступает месяц
особого поминовения усопших.
Ноябрь.
В тёмных соборах
читают длинные списки;
Последние листья
Желтеют
На раздетых кустах,
Не тревожимые ветром,
Не освещённые солнцем,
А словно бы
Прозрачные,
Светящиеся собственным светом,
В тихих сумерках,
без перехода переходящих
в вечернюю тьму,
Последние листья желтеют
Призраками,
Болотными огнями,
Без смысла и без умысла
Приведшими в никуда,
В поздние сумерки года.