Замок Бландинг
Шрифт:
Если дух наш в смятении, нет ничего лучше хорошего детектива. Расставшись с сэром Эйлмером, Мартышка решил пойти в свою комнату и вынуть «Убийство в тумане», а потом отыскать тихое местечко и утешиться чтением. Нашел он его у дороги, недалеко от ворот, и вскоре забыл обо всем.
Лечение оказалось успешным. Дрожащие нервы утихли, и, в отличие от героини, которую запер в подвале один из Безликих Бесов, приносящих столько беспокойства,
Казалось бы, что отрадней, чем встреча в сельской местности с любимым дядей, который в свое время держал тебя на руках? Только и остается, что радостно охнуть, поднять глаза к небесам и кинуться к нему в объятия.
Поэтому нам неприятно, что Мартышка не испытал никакой отрады. Вряд ли он бы больше расстроился, если бы прямо из книги выскочил Безликий Бес.
— Дядя!.. — пролепетал он, зная по опыту, что предвещает встреча с пятым графом (а мы с вами припомним, что сказал вдумчивый «трутень»). — Господи, что ты тут делаешь?
В отличие от сэра Эйлмера, лорд Икенхем не любил оглушать людей. Мягкая улыбка осветила его лицо. Он опустился на траву и покрутил усы:
— Гуляю, мой дорогой, хожу туда и сюда. Дорога свободна в этот час, не так ли?
— Ты же был в Икенхеме.
— И плакал, уезжая.
— Ты собирался в Лондон.
— И собрался.
— А не сюда.
— Ты прав. Что ж, думаешь одно, выходит другое.
Какой-то муравей остановился, чтобы изучить Мартышкину руку. Тот отдернул ее, и мелкая тварь, пролетев головой вперед к юго-юго-востоку, побежала предупредить собратьев, что здесь неспокойно.
— Так я и знал! — воскликнул Мартышка. — Ты опять что-то затеял.
— Ну-ну, мой дорогой!
— Тогда в чем дело? Случилось что-нибудь?
Лорд Икенхем подумал.
— Не то чтобы случилось, — ответил он. — Это слишком сильное слово. Возникли небольшие осложнения, но нет таких осложнений, с которыми не справятся спокойные, разумные люди. Начну сначала. Я поехал в Лондон, повел Салли обедать, и она мне сказала, что Отис снова в беде. Просила тебе передать, что ждет помощи.
Слушая повесть об Отисе Пейнтере и сэре Эйлмере Бостоке, Мартышка испытывал несказанное облегчение. До сих пор он стоял — тут снова сел, утратив тревогу. Он даже засмеялся, что бывало редко при встречах с пятым графом.
— Это довольно смешно, — объяснил он.
— В определенной мере, — согласился лорд Икенхем. — Но не забудь: если Балбес выиграет, Салли совершенно разорится.
— Да, правда. Я с ним поговорю. Может, и послушает.
— Ты как-то не уверен. Разве он не полюбил тебя отеческой любовью?
— Не то чтобы отеческой… Понимаешь, я разбил африканскую штуку.
— Вечно ты все бьешь! А он огорчился?
— Скорее да. Сейчас я встретился с ним в холле, он сказал «Хо!» и странно на меня посмотрел. Кажется, я ему не нравлюсь.
— Конечно. Ты старайся.
— Я стараюсь.
— Молодец. Пусти в ход все свои чары. Помни, как это важно для нее.
— Пущу, пущу. Ты из-за этого приехал?
— Естественно. Хотя… Что же еще такое было? А, припоминаю! Бюст. Который ты у меня взял.
— Бюст? Ну да. Все обошлось. Я его туда поставил. Вообще-то страшно. Крадешься через холл и думаешь: сейчас старый Босток засопит!
— Легко себе представляю. А вот скажи, ты знаешь, как делают эти бюсты? Салли мне объяснила, очень интересно. Сперва их лепят из глины. Потом покрывают жидким гипсом.
— Да?
— Да. Потом ждут, пока гипс не затвердеет, разделяют его на две половинки и выбрасывают глину. А уж после этого заполняют гипсом форму.
— Ничего, занятно, — признал Мартышка. — А Салли хорошо выглядит?
— Сперва она просто сверкала. Потом меньше.
— Из-за Отиса?
— Не только. Дай рассказать про бюсты. Заполняют, но оставляют маленькую полость. А туда, — закончил граф, предположив, что был достаточно мягок, — кладут бриллианты, которые ваша подруга просила провезти в Америку.
Мартышка взвился, образуя вихрь рук и ног. Другой муравей, полезший на руку из скепсиса, свалился и сказал собратьям, что Джордж совершенно прав: землетрясением попахивает.
— Что-о-о?!
— Да, мой дорогой. Сами того не зная, не мысля зла, мы хранили контрабанду. Видимо, Салли это придумала, когда ты отказался ей помочь. Конечно, Гамлет прав, все зависит от оценки, но я бы не назвал хорошим наше положение. Эта подруга отплывает в Нью-Йорк на будущей неделе.
— О Господи!
— Видишь, какая драма? Да? Так я и думал. Надеюсь, ты согласишься, что честь обязывает нас вернуть драгоценности. Нельзя обкрадывать женщин. Дурной тон.
Мартышка кивнул. Он знал, что такое честь, разбирался и в тоне.
— Хорошо, — сказал он. — Съезжу в Икенхем, возьму бюст. Коггз мне поможет?
— Нет, — отвечал пятый граф, — а если бы и помог, толку бы от этого не было. Помнишь, Салли лепила бюст, который Балбес собирался подарить местному клубу? Обидевшись на Отиса, он его вернул, она привезла, подменила тот, с бриллиантами, и в это мгновение ее настигла леди Босток. Теперь этот бюст заперт в шкафу, вместе с экспонатами. Тем самым…
Мартышка его прервал. У всякой чести есть границы.
— Знаю! — закричал он. — Надо взломать шкаф! Не буду.
— Успокойся, мой дорогой, — ответил лорд Икенхем. — Разве можно доверить тебе такое ответственное дело? Шкаф взломаю я.
— Ты?
— Вот именно.
— Ты не можешь попасть в дом.
— Ах, если бы все не гадали, что я могу, чего не могу! Мой молодой друг Билл Окшот пригласил меня погостить. Он хочет, чтобы я был судьей на конкурсе младенцев, почему — сказать не берусь. Видимо, чувствует, что это моя стезя.