Замок для рая

Воск Степанида

"О, Боже", — промелькнуло у меня в голове.

Мир перед глазами поплыл и я медленно начала оседать на пол. Что было дальше уже не слышала.

В сознание пришла лежа на кушетке, а юная девушка в халатике медсестры совала мне под нос ватку с нашатырным спиртом. От резкого запаха голова непроизвольно дернулась.

— Все хватит. Достаточно, — отвела в сторону руку.

— Гаврила Петрович, она проснулась, — звонко сообщила девушка, вставая с кушетки.

Я осмотрелась. Похоже, что после обморока меня перенесли в какую-то комнату при морге,

здесь так же были белые стены, облицованные кафелем, встречающимся только в казенных медучереждениях.

В поле моей видимости появился патологоанатом.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он.

— Уже лучше.

— Опознание провели без вас.

Я с облегчением вздохнула.

— Вам тут оставили адрес, откуда будут хоронить. Сказали, что на всякий случай, если вдруг вы не знаете. И просили не беспокоиться по поводу похорон, уже все организовали и без вас.

Вот такой милый плевок в лицо и завуалированная просьба не появляться на глаза.

Мужчина протянул мне клочок бумаги с неровно нацарапанным адресом.

Интересно, кто постарался? Вряд ли по этому поводу озаботилась Ирина Николаевна, она была не в том состоянии, чтобы думать о невестке, которую видела всего лишь один раз в жизни, а теперь вот второй, при этом обругав при всех.

Я поблагодарила врача за то, что не оставил лежать на холодном полу морга. Он весело заржал, заявив, что ему не привыкать смотреть на бездыханные тела. Скривилась, услышав черный юмор, но возмущаться по этому поводу не стала.

* * *

Я приехала по адресу, указанному в бумажке, остановилась посреди улицы, не зная где поставить машину, все свободные парковочные места были заняты. По звукам доносившимся из одного двора с открытыми воротам сразу было понятно — в доме горе. Плач не перепутать ни с чем. Проехав чуть дальше по улице, я приткнула машину у кого-то из соседей, надеясь, что мне не проколют колеса за несанкционированную парковку на газоне.

Глядя на количество пришедших на похороны, усомниться в известности человека было нельзя. Проводить Мишу в последний путь явилось очень много народа. Никого из них я не знала. Я вошла во двор, остановилась, чувствуя на себе любопытные взгляды. Внутри обнаружила огромную толпу людей. Все незнакомые. Куда идти? И спросить не у кого.

Я прошла еще немного вглубь. В центре двора, на постаменте стоял красивый гроб бордового цвета. Открытый. Внутри лежало тело, облаченное в костюм, а вот лицо покойника накрывала кружевная тканью. Рядом с гробом сидели женщины в черном. Плакали. Среди них я узнала Ирину Николаевну.

Мое сердце несколько раз грохнуло о грудную клетку.

Как подойти ближе? Не начнет ли женщина опять обвинять меня в смерти сына. Не буду же я оправдываться среди всех этих незнакомых людей.

Но и не подойти к гробу нельзя.

Я волевым усилием преодолела несколько шагов и застыла в паре метров от гроба.

На меня, если и обращали внимание, то не такое, какого страшилась. А, может быть, всему помешал поп,

явившийся отпевать умершего.

Провожающим в последний путь пришлось посторониться, давая ему дорогу. Людская толпа заволновалась и перемешалась, уплотнившись.

— По пьяни себя угробил, да еще трех девок на тот свет прихватил, — услышала я шепот.

Чуть повернула голову, мой взгляд упал на двух местных сплетниц, стоящих неподалеку.

— И не говори. Долетался. Беспредельщик. И ладно бы сам разбился, так еще сколько горя принес в семьи, — поддержала другая.

— Говорят, что он в прошлом году женился на столичной штучке. На деньги повелся.

— Небось, Игорек пристроил по Иркиному требованию.

— Сколько раз брат его вытягивал из передряг, а все без толку. Нашел он свою смерть. Или она его.

— Говорили Ирке — нельзя любить одного сына больше другого.

— Так они же близнецы.

— Ну, и что? Для Ирки был только один сын. Младшенький. Она в нем души не чаяла. А теперь вон он с тряпкой на лице в гробу лежит, потому что от лица ничего не осталось. А гроб, между прочим, Игорь из заграницы привез. Все как всегда за его счет. У Мишки же ничего кроме долгов не было. Картежник и гуляка. А теперь еще и убийца.

— Это да.

Я стояла ни жива, ни мертва, чувствуя, как рушится все что я знала о Михаиле.

А, собственно, что я о нем знала? Да ничего.

Поп отслужил как полагается по христианскому обычаю и удалился, оставив скорбящих и дальше плакать по усопшему. В скором времени будут выносить гроб со двора, а потом повезут на кладбище. Вокруг вновь началось брожение народа.

Вдруг ни с того, ни с сего почувствовала, что кто-то на меня очень пристально смотрит. Осторожно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, повернула голову в одну сторону, потом в другую. Вроде бы никого.

Но ощущение чужого взгляда не проходило. Мне показалось, что он идет откуда-то сверху. Я посмотрела выше. От неожиданности вздрогнула. На балконе второго этажа стоял… Игорь. Весь в черном. Нервно курил. И смотрел прямо на меня. Даже желая отвести взгляд, не могла этого сделать, чувствуя себя прикованной невидимыми кандалами.

Сколько прошло времени? Секунда? Минута? А может быть час? Я не знала.

Даже расстояние не помешало разглядеть черные тени под глазами у мужчины. Усталый вид говорил, что он очень долго не спал, взбадривая себя никотином, кофеином, а может быть чем-то покрепче.

Сейчас он мало походил на брата. На лице у Миши я никогда ранее не видела столь озабоченного выражения лица.

Игорь курил до тех пор, пока сигарета не истлела до основания. И только, обжегшись, он затушил ее в пепельнице, стоящей на перилах балкона.

Вдруг он резко повернулся. Как будто его окликнули.

И когда он только успел вернуться, да еще все организовать?

Пока я раздумывала по этому поводу, гроб вынесли со двора. Во главе процессии мелькнула голова Игоря. Я не рвалась в первые ряды, предпочитая оставаться сзади.