Замок Кон’Ронг
Шрифт:
– Леди Нэйра?
– Милая Джин, вы ведь слышали рассказы вашего будущего мужа о леди Дженет?
– О да! – с чувством выдохнула девушка.
– Если не хотите всю жизнь плясать под ее дудку, расставляйте все на свои места с самого начала. Вы не какая-то сельская девица, как она…
– Она же вроде не…
– Вы невнимательно слушаете рассказы вашего возможного супруга. До того,
Джин виновато опустила голову.
– Вы творческая личность, дитя, но это подводит вас. Надо уметь анализировать информацию, сопоставлять, взвешивать… иначе вам будет сложно с вашим супругом.
– Если он им еще станет.
– Неважно, кто им станет, важно, что это умение вам пригодится в будущем, – отрезала леди Нэйра. – Я еще займусь этим вопросом.
Джинджер хихикнула.
– Леди Нэйра, вы знаете, как вас называет Лесс?
– Разумеется. И считаю это комплиментом. Но хочу заметить, что лорд Кон’Ронг меня недооценивает. Сто глаз – это слишком мало для хорошей компаньонки. Чтобы присматривать за глупой малышней, нужна тысяча.
Женщины переглянулись и расхохотались.
– Я х-хочу развод-да.
Аликс слегка заикалась, стоя перед королевским судьей. Она в жизни не осмелилась бы прийти сюда, но рядом с ней стояла Кларисса Брайс, Аликс чувствовала ее взгляд, словно теплую дружескую руку на своем плече, и уверенно шла вперед.
Это ее жизнь и ее ребенок! И она никому не позволит ими рисковать!
Королевский судья был настроен негативно. Причина у него была веской и всеобъемлющей, и имя ей было – подагра. А вот не надо злоупотреблять роскошной жизнью. Тучный мужчина лет пятидесяти смотрел недовольными глазами и хмурился.
– На каком основании?
Аликс ответила взглядом на взгляд. Голубые глаза встретились с серыми.
– Жестокое обращение.
– И в чем это выражается?
– Где я могу показать свои шрамы? – вопросом на вопрос ответила Аликс.
Ожоги и рубцы произвели впечатление. Но…
– Вы настаиваете, что это сделал ваш супруг?
– Да!
– А может, любовник? Или…
– У меня нет любовника. И нет или, – отрезала Аликс.
Ноздри ее раздувались, глаза горели. Сейчас
Так что даже королевский судья оценил и вздохнул.
– Ладно, давайте составлять документы.
Они провозились часа два, не меньше. После судьи зашли к стряпчему, договорились, что тот будет представлять интересы леди Лоусон (Аликс собиралась отныне и впредь пользоваться своей девичьей фамилией) в суде, заплатили задаток (к большому неудовольствию стряпчих, задаток определялся государством, а гонорар сильно зависел от выигрыша или проигрыша дела, так что приходилось стараться), договорились, что вернутся к началу процесса, и отправились к модистке. На этом настояла леди Брайс.
– Аликс, солнышко, тебе совершенно не подойдут платья Джин. У вас совершенно разные цвета. Ты смуглая, с каштановыми локонами и глаза у тебя яркие, а моя Джин выполнена в пастельных тонах. То, что пойдет ей, просто уничтожит тебя.
– Но деньги…
– Какие деньги? Вот посмотри, бирюзовое с золотом? Ну-ка… отлично! Берем!
– Оно же дорогое…
– И вот это, вишневое. С серебристой отделкой. Джинджер этот цвет просто уничтожит, а тебе будет очень к лицу.
Аликс отказывалась, но ей почти насильно купили несколько платьев, решив подогнать их уже в дороге, напоили вкуснейшим взваром с пирожными и насильно примерили десятка три шляпок, чтобы выбрать самую-самую. Выбрали три, потому что упустить хотя бы одну из них для Клариссы было невыносимо. Для Аликс, кстати, тоже.
– Я никогда с вами не расплачусь, леди Брайс, – Аликс вздохнула.
Кларисса топнула ногой.
– Аликс! Еще раз я услышу подобные глупости – и задам тебе трепку!
– Этим меня не запугать.
– Прости, – осеклась Кларисса.
– Леди Брайс… почему вы мне помогаете? Мать и та для меня столько не сделала бы.
Конец ознакомительного фрагмента.